Сплетая судьбу из случайных событий
"Роковые страсти".
Глава 39, последняя
Предыдущая глава
Глава тридцать девятая, последняя
Они сидели с Марселем в кафе «Привет», на вокзале, кофе остыл, коньяк не тронут, они говорили о прошлом, о Жанне.
О Любочке Марсель даже не обмолвился.
Чаровница сдерживалась, чтобы не озвучить вслух свои мысли, до поры, до времени, жалея Марселя:
- Как ты мог так дурно обо мне подумать? - Спросила она.
Он ласково улыбнулся, держа ее руку в своей, оправдываясь:
- Ну, прости, прости, откуда я мог знать? Я был уверен, что арест подготовила ты, именно так, через постель со мной, что было, признаюсь, очень правильным полицейским ходом, так как я полностью растерялся и сразу во всем признался, как только меня привезли в отделение.
Дзыынь! Ложечка упала на пол – слова Марселя заставили пальцы задрожать - пальцы не смогли удержать ложечку.
Чаровница вспомнила, как Райский рассказывал о восьми часах допроса. Марсель врал, не задумываясь, - он не мог не врать, о чем бы не говорил.
Чаровница начинала быстро и больно прозревать, словно сдирала засохшую корку с затянувшейся раны:
- Марсель, я хочу тебя еще спросить, можно?
- Да, конечно, - он поднес ее ладонь к губам, не отрывая взгляда от ее глаз - банальный прием обычного ловеласа.
- Скажи мне, почему ты вернулся домой раньше, чем предполагал, оставив Николая Пособника одного?
- Ох, Чаровница... ты не видела этого места... это такой дешевый бордель, где собираются извращенцы всех мастей, высоко несущих себя внешне, но имеющих жуткие помойки внутри себя.
Она усмехнулась:
- Однако, как ты крут в оценках...
Она не стала разочаровывать Марселя и признаваться в своем посещении клуба «Тридцать два зуба».
Он виновато пожал плечами:
- Ну, извини, ты спросила... Мне вдруг так захотелось к Жанне, увидеть ее, прижаться к ней, даже если она меня выкинет вон, как она делала все годы... И я был сам не свой в этом дурацком балагане, в этом клубе...
- И что?
- Я приехал, помчался к ней... и застал Инвара и ее... на ковре... Она увидела меня и захохотала, у меня и сейчас в ушах звенят ее слова:
- Ну, ты, слабоумный! Маменькин сыночек! Присоединяйся, не пожалеешь!
- Нет...
- Да... ты не знала Жанну, она была... своеобразная.
- Но почему же ты не разошелся с нею? Если тебе это причиняло такую боль?
В глазах Марселя она увидела слезы:
- Какая ты наивная, Чаровница. Да потому, что я ее любил, люблю и буду любить, потому, что она похожа на мою маму - единственную женщину в мире, которую я боготворил...
- Неправда, - вдруг сорвалась Чаровница почти на крик, не в силах больше подыгрывать ему:
– Не лги - ни мне, ни себе! Ну, хватит же врать! Скажи, наконец, правду! Я не знала Жанну, но я прекрасно помню твою чудную необыкновенную маму, она была... она была... гением чистой красоты, как у Пушкина.
А то, что ты говоришь о Жанне, это - чудовищно, ты понимаешь? Понимаешь? Как ты можешь сравнивать их?
Она увидела, как больно ударили Марселя ее слова, он с трудом сдерживался, руки его тряслись. И Чаровнице показалось, что он ее сейчас ударит. Но ей было все равно, она с вызовом смотрела на Марселя, пока он не опустил глаза:
- Думай, как хочешь, - только и пробурчал он.
Чаровница уже не могла остановиться:
- А Любочка? Тебе ее совсем не жалко?
Посетители стали оглядываться на них.
Марсель пожал плечами:
- Ну, что ты так разволновалась? Смотри, людей пугаешь. Конечно, жалко, Люба была моей любовницей много лет, практически всегда, когда я был в М., Люба была со мной.
Он сцепил ладони вместе и хрустнул суставами:
- В какой-то момент я даже думал, что решусь уйти от Жанны и жениться на Любе. Но, потом понял, что не могу без Жанны: чем больше она меня от себя гнала, тем сильнее я хотел быть с ней; кроме того, я столько вложил в этот проект «Зеленый листок» - все мои надежды, модели, эскизы и идеи - всё было вместе с Жанной, это она меня вдохновляла и «наводила» на идеи... И еще...
Чаровница почувствовала внутреннюю дрожь от того, как ей показалось, равнодушия, с каким Марсель отозвался о Любочке, так, через запятую, о женщине, для которой любовь к Марселю закончилась трагедией.
Но надо было дослушать до конца последнюю легенду ее Несбывшейся Мечты.
- Деньги? - спросила она.
- Нет, не деньги, деньги - вторичная вещь, средство для удовлетворения желаний, главное, это - чувства. Я повторяю тебе - Жанна напоминала мою маму, только со знаком минус.
- Да, ты права, меня трудно понять, мама - чудная, домашняя, болезненная, с запахом лекарств и духов, так рано умерла, осталась такая огромная пустота в душе и сердце, я искал... и Жанна – неукротимая цыганка, ласковая и горячая, талантливая, имеющая чутье... и... ставшая холодной снежной королевой на следующий же день после нашей свадьбы.
Он развел руками:
- Как можно объяснить веление сердца?
С этим она была согласна. Она сама себе задавала этот вопрос все последние дни и не находила ответа.
- Тайна?
Она поддерживала разговор, сама не зная, зачем.
«Надо прощаться и уходить, все предельно ясно».
- Теперь уже нет.
Он с горькой улыбкой посмотрел на Чаровницу:
- Когда в первую же ночь после свадьбы муж узнает, что жена приготовила ему сюрприз в виде еще одной супружеской пары, которую он знал, как милейших друзей своей красавицы невесты, а они, оказывается, давно спали втроем, и теперь мне предлагалось вступить в этот дружный союз. Я не смог, и меня прогнали с супружеского ложа в тот же вечер.
Чаровница, как всегда в минуты волнения, почувствовала подступающий к горлу ком, стало трудно дышать.
«Господи, что я здесь делаю, какая я идиотка! На что я надеялась? На новую жизнь с Марселем? На двух трупах строить новую жизнь?»
Она тупо повторила свой вопрос, словно не слышала его тошнотворных откровений:
- Тебе совсем не жалко Любочку?
- Жалко-жалко, я же тебе сказал, - его раздражал этот вопрос, - но у нее не было шансов выжить после того, что она, глупая, натворила.
Чаровница резко выдернула свою руку из руки Марселя, но тот, словно не заметил, продолжая свои бессердечные рассуждения:
- Мы же продолжаем жить, и надо смотреть в будущее, например, не подумать ли нам о себе, Чаровница? Раз уж так случилось, что мы встретились, и не в самый подходящий момент, но зато как быстро мы вспомнили друг друга: ничего не изменилось, правда, же? Мы - те же, и впереди у нас - вся жизнь, позади - чудесная ночь... Ну, не сейчас, конечно, а когда все утрясется.
Чаровница с недоумением смотрела на Марселя, чувствуя брезгливость и унижение:
- Утрясется? Что утрясется, Марсель? Уже никогда не будет, как могло бы быть, ты не понимаешь разве?
«Как быстро и складно он заменяет покинувших его женщин: не вышло с женой - тут же, Любочка под рукой, теперь - я. А сколько же их было, других, неизвестных, между этими женщинами или параллельно с ними? И каждой строились воздушные замки, каждой адресовался одинаковый магический взгляд с затаенной внутри искоркой-хитринкой».
Она не видела этого раньше: его эгоизма, его влюбленности в самого себя и жажды любви от других. Он был ее Несбывшейся Мечтой, у нее был трудный период, поэтому она потянулась к нему так доверчиво, а он был еще несчастнее ее - она была сбита с ног его обаянием и воспоминаниями юности.
Но, в этот момент... та душевная глухота и цинизм, с которым Марсель отреагировал на смерть Любочки, Чаровницу потрясли.
Они помолчали.
- Ну, что ж, Марсель, надо прощаться, - наконец сказала Чаровница - она чувствовала себя постаревшей и разбитой.
«Господи, ну, почему я до сих пор здесь, Филипп сказал, что уходит из семьи, он думает, что у меня роман с Марселем, надо бежать, объяснить... Я совсем запуталась, ох...».
- Но мы же увидимся?
Перед нею сидел совершенно другой Марсель: во взгляде - спокойствие и та давняя хитрая искорка блуждает на дне глаз.
В который раз, подивилась Чаровница этому таланту Марселя меняться: только секунду назад - безутешный вдовец, вспоминающий свою непростую семейную жизнь, и, тут же, вопрос о встрече с Чаровницей... А Любочка? За что она убила Жанну и себя? Из-за кого? Из-за этого переменчивого эгоиста?
«Бедная, бедная моя маленькая Любочка... «Синенькая юбочка, ленточка в косе, кто не знает Любочку? Любу знают все...»
Чаровница заплакала.
- Что с тобой? - встревоженно спросил Марсель, доставая из кармана джинсов пачку бумажных платков и протягивая ей.
Она отрицательно покачала головой, смахнув слезы рукой:
- Любочка появилась в моей жизни вместе с тобой, всего несколько дней назад, а кажется, это было так давно, она была моим... человеком... А я... ничего о ней не знала, и не хотела знать...
А ведь все эти годы мы жили в одном городе... И работали... в одной системе
Она это сказала тихо, почти себе, не заботясь о том, слышал ли, понял ли ее Марсель.
Чаровница поднялась, готовясь уйти, Марсель не удерживал ее:
- Прощай, Чаровница, удачи.
Он смотрел на нее долгим взглядом своих гипнотических глаз, которые на этот раз оставили Чаровницу равнодушной.
- Я надеюсь...
- Угу, надейся, - сказала Чаровница, уже отворачиваясь, и широкими шагами направляясь к выходу.
Бегом, бегом отсюда, прочь, скорее от этих теней прошлого! Как оказалось, она совершенно не умела расшифровывать их, все использованные коды были устаревшими.
Чаровница знала, что задолжала и кому. Те долги, которые она уже не могла отдать, будут мучить ее еще долго, а те, которые могла, она торопилась отдать.
Первый раз в жизни она боялась потерять Филиппа, потерять как мужа, друга, отца детей, как гарант ее финансовой стабильности и спокойствия при бесконечных восхитительных рабочих днях.
Первый раз в жизни работа стала вторичной и не ценной, на первое место вышел обычный женский страх, как основной инстинкт. Это был страх женщины, понявшей, что она хуже, чем другая, неважно - чем, но - хуже, поэтому муж уходит к той, которая лучше для него.
Муж уходит без борьбы и угрызений совести, хотя, если признаваться себе до конца, Чаровница и не заметила, когда надо было бороться за мужа - с той, которая теперь милее и дороже, процесс переворота в жизни Филиппа прошел как-то мимо нее, незаметно, трагически незаметно, растворяясь в ее радости и упоении собой.
Филипп поставил Чаровницу перед фактом, даже не спросив - ни о Косте, ни о Марселе, хотя, наверняка, подозревал что-то, иначе, зачем бы исследовал старую пыльную историю ее юношеской любви?
А теперь? Больше ничего не будет вместе? Ни душевных разговоров с всегдашним примирительным для Чародейки финалом, теплых обедов, закутанных в старое пальто, чтобы не остыли до ее приходов после полуночи; не будет такой привычной готовности пожертвовать ради нее и мальчиков всем - временем, терпением, здоровьем.
«Встань передо мной, как лист перед травой».
Это был он, Филипп, ее Конек-Горбунок, которого она предавала ежеминутно, и его любовь медленно остывала от предательства, даже такая горячая любовь, как у него, оказалась способной остыть и исчезнуть, под разрушительной силой ее равнодушия к Филиппу и любви к себе.
Горькие соленые слезы текли и текли, она бежала и плакала, от жалости и ненависти к себе.
Как она была слепа и глупа! Как она могла увлечься Марселем?
Нет, она не сможет жить без Филиппа, он знает это и не посмеет оставить их. Мальчики его обожают, что будет с ними?
Ей рисовалась лишь одна картина при всех этих лихорадочных размышлениях по дороге домой: ее плачущие подростки-сыновья в пустой квартире, из которой вынесена вся мебель, сняты картины, люстры, только кухня осталась: стол, стулья, встроенная мебель.
«Он должен дать мне шанс, должен, должен, так не бывает, я изменюсь, я могу, у нас же – прекрасная семья, все еще будет хорошо. Только бы я успела, только бы я увидела его».
Она, бегом, домчалась до подъезда, открыла дверь квартиры и облегченно замерла: прямо перед собой она увидела Филиппа: он стоял, глядя на дверь, словно ждал ее, из комнаты доносился смех ее сыновей. Вкусно пахло жареным мясом.
Чаровница кинулась на шею Филиппу:
- Ты не ушел, ты не ушел, как я боялась... шептала она, уткнувшись в его шею, вдыхая запах, подаренного ею же одеколона.
Он гладил ее по спине и целовал ее волосы:
- Ну... не так быстро... я еще подумаю... надо же вас покормить... вы же в своих шпионских играх и поесть-то забываете...
КОНЕЦ
Предыдущие публикации этого автора:
Своя постель. В гости к Гамлету.
Своя постель. Франция, Прованс; один день по горным городкам. Часть 1.
Своя постель. Франция, Прованс; один день по горным городкам. Часть 2.
Сплетая судьбу из случайных событий. Женская дружба.
Сплетая судьбу из случайных событий. На Сицилию со своим самоваром.
Сплетая судьбу из случайных событий. Незваное дитя.
Сплетая судьбу из случайных событий. Лика и Берн.
Милые бранятся - только тешатся.
Как мы не открыли итальянский ресторан.
"Чужих людей соединенность"...
Две реальные истории супружества, где жены старше своих мужей на 12 и 20 лет. Ответ на письмо «leebrasss: Если он младше...»
История Альбины. (Правдивая история с вымышленными именами про мужа-иранца и жизнь с ним в Дании).
Вечное, нескучное. А любите ли вы Вуди Аллена, как я его люблю?
История одного виртуального знакомства.
Мне повезло: я живу в стране, где люди озабочены своим здоровьем