ХОРОШЕНЬКОЕ НАЧАЛО

 - Обе! Заявления по собственному желанию мне на стол!
      Этот громогласный приказ и гул с силой захлопнувшейся двери пронзили уши молодых сотрудниц местного подразделения сельской администрации, где они бок о бок работали вот уже десять лет. Зинаида – чернокосая, длинноволосая с карими глазами, со смуглой ароматной кожей, белыми ровными зубами и красивыми тонкими пальцами, украшенными прекрасным маникюром и великолепными золотыми перстнями. Марина – крашеная блондинка с короткой стрижкой, подведенными зелеными глазами и накрашенными губами на невыразительном бледном лице, которое иногда украшал какой-нибудь прыщ. Разные, но похожие, как бывают похожи друг на друга люди, которые проводят вместе по восемь часов каждый день в одном кабинете длительные годы. Да и кроме рабочего места они встречались чаще, чем самые близкие родственники, они делились всеми новостями в их жизни. Да что там! Они делили пополам саму жизнь.
      - Что делать? – заволновалась чувствительная Марина, - мы можем бороться, он не имеет право требовать, чтобы мы ушли по собственному желанию! Если хочет от нас избавиться, то пусть найдет соответствующий раздел в Кодексе труда, а мы обжалуем, дело заведем, и нас вернут на работу.
      - Пиши и побыстрее – невозмутимо прошипела Зина, уже заканчивая свое собственное заявление об уходе.
      Марина замолчала, поняв с полуслова, и тоже взялась за ручку. Иногда им достаточно было лишь переглянуться, чтобы обменяться мыслями. Такое и в семейных отношениях порой невозможно постичь всю жизнь - и с супругом, и с собственным ребенком. У Зинаиды росла дочка тринадцати лет, а у Марины – сын того же возраста. Кроме того, каждая из них имела еще по одному большому ребенку в качестве мужа. Так что, общих тем для разговоров, переживаний, решения проблем им всегда хватало. И, немного замкнутая, Марина всегда с удовольствием выходила на откровенный разговор с неумолкающей, скорее подругой, чем коллегой, Зиночкой.
       Решать, кто отнесет заявления не пришлось, так как новоиспеченный управляющий маленького села - вновь, как ураган, ворвался в кабинет.
      - Готовы? – сотрудницы молча протянули два листочка в клеточку, которые шеф прочитал внимательно, после чего закрылся в своем кабинете, откуда доносилось сопение и нервные удары дверцы его письменного стола, которая почему-то все время открывалась сама по себе с тихим скрипом.
      - Если он не желает работать с нами, то силком его не заставишь, – заключила в полголоса Зина.
      - А что делать будем?
      - Зарегистрируемся на бирже труда, а дальше видно будет.
      Обе знали, что работу будет найти трудно, так как село небольшое, около тысячи человек, производства нет никакого, только магазины работают. До пенсии - в тридцать с небольшим - еще далеко, чтобы дома сидеть да скотину растить, как и делает подавляющая масса местного населения. В городе, где учатся их дети, работы тоже нет, почти все заводы позакрывались, а в те, что еще работают - устроиться можно только через связи. А про частные фирмы и говорить нечего! Устроиться-то можно, там текучесть большая, да только потом не разобраться кто кому платить должен и чем.
       Целый час, проведенный в тягостном раздумье показался им вечностью, когда, наконец-то, Мерцанов Вячеслав Юрьевич – новый управляющий села, степенно вошел и вручил сотрудницам по два приказа. Один – об увольнении, а другой – о назначении на те же самые должности (других просто нет ), однако с одномесячным испытательным сроком. Марина усмехнулась про себя: это кто кого испытывать должен, ведь у них по десять лет за спиной, а у Мерцанова – первый рабочий день. Хорошенькое начало! Марина была уверена, что новичок в сфере административно-правового обслуживания населения не справился бы без помощи, потому что усвоить за короткий срок все законы, указы и нормативные документы - просто невозможно, а в некоторых ситуациях, отсутствие знаний можно компенсировать лишь тактичностью, терпением и дружелюбием – все качества, которыми Мерцанов явно не обладал. И дабы, подтвердив ее мысли, новый шеф закончил свою первую акцию словами: “И не забывайте, что это я назначил вас на работу!”

       С БОЖЬЕЙ ПОМОЩЬЮ

       В прошлом - летчик-испытатель военно-воздушных сил, а сейчас – управляющий маленького села, Мерцанов дома был тише воды, ниже травы. Главнокомандующим в их семье, несомненно, была его супруга Надежда. Хотя пост этот ей достался не сразу, и взяла она его не нахрапом, а умом - и то, только после того, как родила сына и дочку. Нет. Скорее, все же после того, как она нашла в себе божественное начало. Познакомились они, когда Слава заканчивал военную школу. Его опытный глаз сразу же заметил, что Надя – девушка тихая, скромная и нетронутая, из такой можно слепить все, что пожелаешь, и быть вождем. Кстати, Вячеслав Юрьевич родился 22 апреля (день рождения Ленина), а это объясняет его тягу к власти в зодиакальном аспекте. 
      Слава мог быть очень милым в общении с женщиной – тогда он говорил приглушенным голосом бессмысленные фразы, сладковато протягивая их окончания, глупо улыбался и нахально смотрел в глаза. Надя влюбилась. Кроме того, ей нравилось чувствовать его сильную руку и знать, что он сумеет постоять и за себя, и за нее. А ее внутреннее чувство подсказывало, что лучше ему не перечить, так как от своего мнения он никогда не отступал, и страшно сердился на тех, кто с ним не был согласен. Он разбивал своих оппонентов точно так же, как Ленин Троцкого, заклеймив его “политической проституткой”. Надя очень быстро усвоила первый урок – никогда не высказывать собственного мнения, если не спрашивают, а если спрашивают – не высказывать, если оно отличается от Славиного. В противном случае, “разбивательная” лекция с доводами обеспечена, как говорится, на всю оставшуюся жизнь. Зато, если высказать Славино мнение – обеспечены поддержка и милое отношение, поэтому Надежда научилась думать точно так же, как думает Слава. А после того, как стала его женой, поняла, что обратного пути для нее нет до самой гробовой доски.
     Что оставалось делать? Научиться жить со Славой было нелегко, но и не невозможно. Ей было горько, но пришлось “согласиться” с его мнением, что все женщины хитры и лукавы, поэтому первыми из круга ее общения “выпали” все подруги. Потом, она “поняла”, что все родственники постоянно норовят их разделить, поэтому встречи с ними были сведены до необходимого минимума под контролем мужа, естественно. Наконец, после ежедневных убийственных допросов: “Куда ходила – с кем говорила?” Надя перестала выходить из дома, ссылаясь на то, что все продавцы – “дьяволы”, а соседки – “ведьмы” – все объяснения, которые были приняты с пониманием со стороны мужа. Кроме того, Надежда серьезно увлеклась библией и приняла Бога в свою душу, чем завоевала восхищение Вячеслава и ореол святой в его глазах. 
     Домоседка Надя ни в чем себе не отказывала, хорошо питалась, обставляла жилье красивой мебелью и дорогой техникой, руководствуясь модными журналами; одежды имела множество, поэтому иногда, когда ей нечем было заняться, она раскладывала по комнате костюмы, юбки, блузки, примеряя все подряд и любуясь собой, воображала себя королевой. “Раз держит меня взаперти, то пусть обеспечивает как следует”, – рассуждала Надежда. А деньги у Мерцанова никогда не кончались: и пенсию большая, а тут еще и управляющим села назначили.

 БЮРОКРАТЫ

    Пока ехали на работу из города в село на новенькой Зиночкиной “Ладе” разговор не клеился. На работу идти не хотелось. Мелкий дождь нудно и настойчиво замазывал переднее стекло машины, и Зина то и дело запускала “дворников”. Марина отрешенно наблюдала за ними, впервые чувствуя внутреннее напряжение. Обычно, они обсуждали какой-нибудь служебный вопрос, строили планы на день, читая гороскоп, хохотали или просто собирали сплетни. Зина водила машину легко и плавно, поддерживая постоянную скорость, она любила сидеть за рулем чистенькой кремового цвета легковушки, улыбаться в ответ встречным коллегам и знать, что молодая женщина на дороге никогда не пропадет. Но сегодня и у нее настроение было скверное.
      - Который час?
      - Без десяти восемь, – голосом навигатора ответила Марина.
      - Успеем.
      На работу опаздывать было никак нельзя даже и на минутку, иначе не миновать бури. Краем глаза Марина заметила, как Мерцанов демонстративно посмотрел на часы, как только переступили они порог своего учреждения.
      - В начале - ко мне в кабинет! Поздоровайтесь, чтобы я видел, когда вы прибыли.
      Сотрудницы подчинились, пытаясь быть любезными и быстро прошли в свой кабинет в надежде скрыться от шефа. Но не тут-то было! Вячеслав Юрьевич ввалился к ним со всеми своими бумагами, – инструкциями, которые он получил от “доброжелателей” по поводу того, что нужно контролировать в работе администрации, уселся на диван и расположился так, что, с первого взгляда, стало ясно, что это надолго.
      - Где инвентарные описи?
      Бухгалтер Зинаида быстро достала папку с полки и подала Вячеславу Юрьевичу.
      - Нет, не эта! – заглядывая в свои заметки, запротестовал Мерцанов, - Дай зеленую книгу!
      - Но это описи с последней финансовой ревизии! – защитилась Зина.
      - Меня не интересуют эти фальшивые бумажки! Дай мне зеленую книгу! – заорал Мерцанов.
      - Но здесь нет зеленой книги, я никогда ее не видела! – повысила голос невозмутимая Зинаида. 
      - Ах, так! Саботаж! – Мерцанов с ревом заколотил кулаками по столу, Зина невольно отшатнулась, с силой ударившись спиной о спинку стула, стул наклонился, чуть задержавшись на двух задних ногах, как конь “на дыбы”, и сбросил Зинку на пол. Однако, Зинаида стойко перенесла свое падение и даже поболтала в воздухе ножками с прекрасными тонкими ступнями. Марина соскочила, но Мерцанов опередил ее - и поднял “падшую женщину”, заметно переменившись в лице.
      У Вячеслава Юрьевича все еще тряслись руки, когда в кабинет вошел посетитель – старичок.
      - Здравствуйте, господа управляющие!
      - Добрый день, дедушка, – Мерцанов изо всех сил пытался быть любезным и совсем успокоился, когда, бросив быстрый взгляд на Зину, увидел ее спокойное, даже чуть насмешливое лицо. – По какому вопросу, дедуля?
      - Да, вот, я тут услыхал, что помогают старикам, вот и пришел просить помощи.
      - Конечно, дедушка, с удовольствием тебе поможем. Ты только заявление напиши и оставь его тут.
      - Есть специальные формуляры – заметила в полголоса Марина.
      - Мы обязаны помогать старикам, я не разводить здесь бюрократию! – опять повысил голос шеф, что заставило Марину замолчать, прикусив губу.
      - Ты, господин управляющий, помог бы мне написать это заявление – с надеждой взмолился дед.
Только сейчас Вячеслав Юрьевич понял, что без помощи Марины ему не обойтись.
      - Зина! То есть, Марина! – новый шеф еще не успел запомнить их имена, - объясни старику, что нужно заполнить, какой формуляр!
      - Специальное заявление на пособие, только оставлять его здесь не нужно, а подать в службу Социальной защиты, так как именно эта служба решает - кому отпустить пособие. Их представитель посещает наше село два раза в месяц по графику.
      - Тааак, - протянул шеф, - это что же, какая-то городская служба будет решать кому из нашего села полагается помощь?!
      Марина осеклась и умолкла, предчувствуя кулаки по собственному столу.
      - Ну, уж, нет! Так не пойдет! – занервничал Мерцанов и схватил телефонный аппарат, - Дай мне номер Социальной службы!
      Марина быстро сказала номер, который знала наизусть, но Мерцанов не успел его набрать и Марине пришлось диктовать каждую цифру отдельно.
      - Алло! Служба Социальной защиты? – начал любезно Вячеслав Юрьевич, - Кто у вас занимается определением пособия для сельской местности?… Дайте ее!… Госпожа! – Мерцанов переменил тон но ехидный, - можете ли вы мне объяснить по каким критериям вы определяете: кому отпустить пособие, а кому – нет?… А откуда вам знать размер пенсии наших селян?… А мнение управляющего вас не интересует?… Значит, для вас управляющий – пустой звук!… Какие еще нормативные документы! Бюрократы! Хлеб народный проедаете! – побагровевший от крика Мерцанов с грохотом швырнул телефонную трубку на аппарат и выскочил на улицу проветриться.
      - Что делать-то? – испуганно подал голос старичок.
      - Ты, Петрович, не беспокойся, – успокоила Марина, - приходи десятого ноября, тогда здесь будет представитель Социальной службы. Мы тебе поможем заявление оформить, а уж положено тебе пособие или нет – решать не нам. Твое дело – заявление подать. Понял?
      - Понял. Значит десятого приходить. Ну, до свидания! И, уж, простите, если что не так сказал – виновато закончил Петрович и пошел прочь.

     ЧИСТЫЙ КАК СТЕКЛО

        Каждую субботу Мерцанов рано уходил за продуктами в сельский магазин, где набив два пакета до отказа, засиживался с кружкой пива. Правда, потом приходилось оправдываться перед женой за опоздание и врать, что хлеб поздно привезли или что первый завоз хлеба кончился прямо перед его носом и пришлось ждать второго завоза. Надежда не позволяла мужу ни пить ни курить, поэтому ему приходилось ухищряться. 
       С алкоголем было проще – от пива Мерцанов никогда не отказывался, а на работе под своим письменным столом всегда держал бутылочку коньячку, из которой незаметно для других добавлял себе в чай, кроме того, там еще водилось по бутылочке водки и самогона, из которых Мерцанов отхлебывал, когда оставался сам в кабинете. Вячеслав Юрьевич умел держать себя в руках, поэтому жене было трудно определить, когда он пил. Хотя, случалось, что Мерцанов все же терял над собой контроль и напивался до чертиков, тогда он не рисковал идти домой, а ложился на диване в своем кабинете и отсыпался. Домой отправлялся уже трезвым, как стеклышко, и, ободренным крепким горьким кофе, сваренным уборщицей, которая боялась его, и не смела уйти домой все это время. Потом ей приходилось оправдываться перед мужем за задержку на работе, рассказывая чистую правду, в то же самое время, когда Вячеслав Юрьевич тоже оправдывался перед своей половинкой, рассказывая чистую ложь.
      С сигаретами дело обстояло труднее, так как Надя за версту чуяла запах табака. Но у Мерцанова было чистое алиби: Зиночка – заядлая курильщица, поэтому, по его словам, вся его одежда пропиталась никотином. Вячеслав Юрьевич с наигранным отвращением снимал одежду в коридоре и вывешивал ее на улицу проветриваться. Сигареты он никогда не покупал в целях экономии семейного бюджета, но всегда угощался чужими, а чаще всего Зиночкиными. А Зина привыкла к тому, что Мерцанов таскал из ее пачки сигареты одну за другой и принимала это как необходимое зло. Но больше всех от табачного дыма страдала некурящая Марина – она, бедняжка, задыхалась, но терпела, а когда пыталась просить Мерцанова не курить в их кабинете, то он нарочно пускал кольца дыма ей в лицо. В такие моменты Марина выходила в туалет и там горько всхлипывала.
      - Марина, ну где ты ходишь!? Садись и слушай! – Мерцанов самодовольно, развалившись на диване и потягивая сигаретку, рассказывал Зине про свою службу в авиации. – Мы там такие пируэты выписывали! А как пойдем на задание, летим точно по маршруту от одной точки до другой, по кругу, а потом возвращаемся в базу и опять - карты, сигареты и бильярд, до следующего задания. У нас тут карты, между прочим, есть? Нет, что ли? А бильярд? Ну, карты я принесу, а вот бильярд где взять? Что головами-то мотаете? Не умеете играть? Да я вас научу. – Вячеслав Юрьевич впервые довольно заулыбался. Зина и Марина незаметно переглянулись – вот он ключ к шефу! Тогда и жить станет легче...
      - Ну и стерва! Ты что же думаешь, что ты красивая? Да у тебя ноги кривые и вымя несимметричное, – ругался Мерцанов на фотографию женщины с предпоследней странички газеты “Труд”, а Зина и Марина, пытаясь работать, еще ниже склонили головы над своими столами. – Ну, нет! Марина посмотри-ка на нее внимательно, и ты, Зина, смотри! – и шеф развернул к ним газету, все-таки привлекая их внимание. – Ну, разве же это ноги! Ну как ей не стыдно в таком виде сниматься! И куда только смотрят ее родители! Ну что вы скажете?
      - Может у нее родителей нет, сирота, – робко начала Марина.
      - Правильно, - подхватила Зиночка, - точно нет, поэтому ей и одеться-то не во что, бедняжке.
      Впервые, Вючеслав Юрьевич расхохотался, да так заливисто: ха-ха-ха-у-ха-ха-ха-у-ха-ха-ха, показывая ровные конские зубы. Марине сразу же пришла в голову фраза из анекдота: “Хорошо смеется тот, кто смеется как лошадь!”, и она скривила губы в подобие улыбки, а Зиночка тихонько засмеялась, прищурив глаза. Ключик, который они так долго искали, наконец-то подошел к тяжелой дубовой двери.
       В этот момент, на пороге появилась всеизвестная любительница мужского пола, а по службе, сотрудница отдела “Вода и канализация”, обслуживающего село, Кларочка.
      - Салют! Проблемы с водой есть? – радостно затараторила красотка, моментально вживаясь в приподнятую атмосферу. – Как я вижу – нет. Да и какие могут быть проблемы у мужчины, окруженного симпатичными молодыми девушками!
      - Проблемы есть! – отреагировал Мерцанов с едва заметным раздражением.
      - Какие?
      - С женщинами легкого поведения – и в подтверждение показал фото обнаженной модели.
      - Ой, какая красота! Вот бы мне такое тело! Да тут бы все мужики у меня в ногах валялись.
      - Да уж где там! – сердито завертел глазами Мерцанов, - а пока что ты у них в ногах валяешься – резко с видом превосходства заключил он.
      - Ну и шэф у вас, девоньки… - протянула Кларочка, игнорируя резкий тон Мерцанова, ничуть не смущаясь.
      Остаток рабочего дня провели в натянутой атмосфере, хотя Вячеслав Юрьевич, то и дело, пытался вызвать своих сотрудниц на осуждение щекотливой темы, но Зина и Марина, казалось, замкнулись в себе, отвечали сухо с “да” и “нет”, а чаще “не знаю” и “может быть”, что никак не удовлетворяло потребности Мерцанова почесать язык. Точно в пять, в ноль-ноль - сотрудницы, облегченно вздохнув, покинули свои рабочие места. А Вячеслав Юрьевич дождался уборщицу, и вся эта “карусель” завертелась с самого начала: газета – обнаженная красотка – ха-ха-ха и, наконец, заключительная речь, которую уборщица Валя выслушала с открытым ртом:
      - Женщина должна быть скромной и стеснительной. Вот моя жена точно такая. Даже когда была больна маститом не хотела снять лифчик перед доктором, а у самой - высокая температура. Доктор – грубиян, сорвал с нее лифчик силком, так я ему как дал в рожу, весь кабинет ему разгромил, по полу его волочил за ногу. Посмотреть ему захотелось! Мог бы и так выписать лекарство.

      ИЗУРОДОВАННЫЙ СТИХ

     Хоровод  легких снежинок за окном и холодные, но веселые лучи зимнего солнца вливали бодрость в кабинет Зины и Марины через окна, на которых к большому сожалению обеих не было никаких новогодних украшений, так как все это – ерунда и “языческий обычай”. Но, тем не менее, настроение было приподнятое, и в воздухе витала фея поэзии, поэтому у Марины все слова сами собой рифмовались и выстраивались рядами в новогоднее поздравление, которое начинающая поэтесса собиралась оформить на праздничных открытках и разослать своим близким.

     Уходит старик – старый век,
     Уходит как больной человек.
     О нем и думать жально
     И сердце стучит печально.

     Но идет новый – новорожденный,
     Смехом и слезами окруженный,
     Лелеянный, желанный – Божий Дар!
     Двухтысячный государь!

     Как раз, в тот момент, когда Марина с воодушевлением декламировала свое стихотворение, Зиночке в кабинет резко ворвался господин Мерцанов, как всегда, без стука, дабы услышать последнюю фразу или “поймать на полуслове” сотрудниц. И разоблачить! И заклеймить их!
     - Так, что это тут у тебя? – вырвав листок из рук Марины, Мерцанов быстро пробежал его глазами и уже хотел было наддать вой своими замечаниями и поправками, но, вдруг, его осенила другая мысль.
     - Так, так, неплохо, неплохо, - все еще не отрывая глаз от бумаги, протянул Вячеслав Юрьевич, - а вот смогла бы ты, Мариночка, написать оду про мэра села в шуточной форме со всеми его задачами и обязанностями. Я ее потом на новогоднем банкете всех мэров прочитаю.
     - Ну, не знаю, - промямлила Марина, - я по заказу еще ни разу не писала.
     - Ну, вот, ты и попробуй! Сделай мне подарок к Новому году! – совершенно миролюбивым тоном закончил Мерцанов свою атаку.
     Марина озабоченно взглянула на Зиночку, та лишь пожала плечами в ответ.
     Вечером, уединившись у себя дома, Марина пыталась придумать что-нибудь по теме: 

     Сельский мэр – гвардеец
     Задачи все решает.
     С мусором борется – 
     Головою отвечает.

     Улицы сияют своею чистотой.
     Контейнеры с мусором вывозит он долой.

     Сельский мэр – гвардеец
     Задачи все решает.
     Грудью военной
     Население защищает.

     Гонит хулиганов, воров и бандитов.
     Заботится о старых, чтоб все были сыты.

     Сельский мэр – гвардеец
     Задачи все решает.
     Как мать Тереза ходит
     Больным помогает.

     Красный крест нас кормит, лечит, одевает.
     Добродетелей своих односельчане знают.

     Сельский мэр – гвардеец
     Задачи все решает.
     Если есть пожары,
     Их быстро потушает.

     Сирены воют, бьет набат.
     Народ единен, брату – брат.

     Сельский мэр – гвардеец
     Задачи все решает.
     И водную стихию 
     Он тоже укрощает.

     Аварии по трубам - почти каждый месяц
     Устраняет быстро, уверенно, как песня.

     Сельский мэр – гвардеец
     Задачи все решает.
     Сбои с энергией
     Предупреждает.

     С током шутки плохи, если не знаешь,
     Но без эл.энергии просто погибаешь.

     Сельский мэр – гвардеец
     Задачи все решает.
     Строительством новым
     Село украшает.

     Местная баня и мост через речку,
     В парке скамейки и каждому - печку.

       На следующий день Марина с довольным видом вручила Вячеславу Юрьевичу отпечатанное стихотворение под названием “Мэр – гвардеец”. Мерцанов отложил стих в сторону, буркнув, что потом почитает, не отрываясь от написания какого-то письма.
     - Вот слушайте какое письмо я накатал президенту страны – и Мерцанов плюхнулся на диван в кабинете своих сотрудниц. – “Господин Президент, имея в виду полный распад устоев и деградацию молодого поколения, позволяю себе обратить Ваше внимание на общеобразовательную систему в нашей стране, которая, мало того, что не отвечает требованиям западно-европейских и американских школ, но способствует еще более эскалирующему (Мерцанов повторил это слово с нажимом, показывая свои ровные конские зубы ) процессу распада личности, который распад мы наблюдаем уже не только с экранов телевизоров, но и непосредственно на наших улицах и в наших учебных заведениях. Базируясь на основе моего собственного образования, смею утверждать, что программа в современных школах слишком сложна и не отвечает умственным возможностям учеников, поэтому последние предпочитают сигареты, алкоголь и наркотики книгам. Протестую против свободной формы одежды в школе, особенно протестую против либерального держания учителей к ученикам, бесшабашного поведения и явно выраженной сексуальности в учебных заведениях и вблизи последних. Надеюсь, что мое мнение, как мэра сельской администрации, будет услышано Вами и будут взяты все необходимые меры по вышеизложенному вопросу”.
     - Ну, как? А? Что скажете? Пусть не думают, что мы тут олухи и мы знаем какая обстановка и хаос вокруг. Вот и посмотрим возьмут ли они к сведению мнение одного сельского мэра или для них сельский мэр – пустой звук, как пустозвон какой-то.
      Зина и Марина только тихонько поддакивали, опасаясь, что весь шквал этих нападений обрушится на них и на их детей.
     - Вот вы, например, довольны образованием ваших детей? – как бы читая их мысли, подхватил Мерцанов, - Дайте свое мнение, я хочу описать и конкретные моменты с примерами в своем письме, с именами и фамилиями.
      Женщины совсем испугались.
     - Да что там описывать-то, и так все ясно! – воспротивилась Зина.
     - Кроме того, лучше вас, Вячеслав Юрьевич, и не напишешь. – добавила Марина.
     - Это уж точно! – рявкнул Мерцанов – Стихотворение твое никуда не годится, так что напиши другое или переделай это.
     - Ой, я не смогу, – осеклась Марина.
     - А ты постарайся, дай больше сарказма, а то уж очень мягкое оно у тебя.
     - Вячеслав Юрьевич, - наконец твердо заговорила Марина, - стихотворение я переделывать не буду, так как я написала то, что думаю, другого мнения у меня нет. Если вам не нравится, то выбросьте его, сожгите в печке.
      Мерцанов слегка опешил, не ожидая такого отпора.
     - Ну, хорошо. Придется самому заниматься. А ты пока напечатай письмо Президенту в трех экземплярах. Один экземпляр возьму домой на память.
      Марину письмо к Президенту страшно измучило, так как оно ей было противно, и она, то и дело, ошибалась, даже пришлось лист сменить и начать все с начала, с середины текста, чего профессиональная секретарь-машинистка практически не допускала в своей работе.
     - Марин, ты чего? – забеспокоилась Зиночка, - прекрати нервничать, слышишь! Иди на улицу, до туалета прогуляйся.
      Чистый кристальный воздух, веселое солнышко и хоровод снежинок сделали свое дело. Марина вернулась на рабочее место румяная и улыбчивая. Письмо написала, не вдумываясь в смысл идиотских слов, легко и просто. Но не тут-то было, за полчаса до конца рабочего дня ее ожидал еще один удар.
     - Вот твое стихотворение! Перепиши наново! – и Мерцанов подал ей лист, по которому пестрели обидные поправки, злые зачеркивания, которые разорвали в нескольких местах лист с Марининым стихотворением. Ей показалось, что эти линии зачеркнули что-то в ее душе и пытаются разорвать ее на части. Она чуть не заплакала.
     - Ты ведь не имеешь ничего против? Правда, Марина? – продолжил Мерцанов, немного сменив тон и испытующе глядя на сотрудницу, - Давай, давай, перепиши его.
     - Я не могу понять некоторые слова, - вымолвила Марина, пытаясь прочитать поправки шефа.
     - Дай сюда! Как раз и Зина послушает, - и Вячеслав Юрьевич начал декламировать свое “детище”.

     Сельский мэр – пустозвон и пустотреп.
     По улицам вонь, а он как идиот.

     Сельский мэр бандитам руки вяжет.
     Односельчане думают, что он прокаженный.

     Сельский мэр, как идиот,
     Ходит по дворам, но от ворот – поворот.

     Сельский мэр – огородное чучело.
     Лишь пугать им ворон научен он.

     Сельский мэр – пустозвон и пустотреп.
     По улицам вонь, а он как идиот.

     - Вот так! Резко и с размахом! Чтобы они поняли, в каком положении находится сельский мэр, что у него никаких прав нет, все плюют на него. Пиши!
      Марина, стискивая зубы и подавляя обиду за свой стих, забарабанила на пишущей машинке, но, под конец, ее разобрал смех, и она кое-как сдерживала его. Домой вернулась в приподнятом возбужденном настроении, но слов для объяснения своего состояния не нашла.

БИЛЛИАРД

     - Давай, давай! Заноси! Легче! Переверни его на бок! Двери береги! Держи, держи! – радостно подпрыгивал Мерцанов, покрикивая на рабочих, согнутых под тяжестью биллиардного стола, - Вот, девки, - взвизгивая от возбуждения продолжал Вячеслав Юрьевич, - это называется бильярдный стол, и на нем я буду учить вас гонять шарики. Ха-ха-ха!
     - А откуда вы его взяли? – делово полюбопытствовала Зинаида.
     - От верблюда! Этот стол бракованный, мне его подарили в одном клубе.
      Зина и Марина озабоченно переглянулись, - играть в бильярд в рабочее время, на глазах всего населения, было, по меньшей мере, глупо, но перечить шефу они не посмели, да и не хотели навлечь на себя гнев, лишая его приподнятого настроения. Однако, им нужно было научиться не только беречь хорошее настроение Мерцанова, но и быстро находить выход из любой ситуации, превращая гнев и ярость Вячеслава Юрьевича в сарказм с лошадиным смехом и шаловливую веселость, что переносилось намного легче. Поэтому, когда управляющему села принесли почту, которую он начал распечатывать прямо на биллиардном столе и сердиться на каждое письмо, особенно на рекламно-информационные материалы, предлагающие нормативные документы и канцелярские товары, иллюстрации которых Мерцанов зачеркивал авторучкой или рвал их в клочья, проклиная фирму производителя за то, что занимают его разными глупостями, Зина и Марина, хитро переглянувшись, вдруг, в голос начали его просить научить их игре в бильярд. О, чудо! Вячеслав Юрьевич, моментально обмяк, движения его стали гибкими и грациозными. В начале, он собрал все шары из слоновой кости в правильную треугольную форму в центре стола, одновременно объясняя, для чего служат шесть отверстий в бортах стола с сетчатыми сумками под ними, потом показал - как правильно держать кий и куда целиться и, наконец, написал имена играющих на листе бумаги, чтобы отмечать точки, и начал игру. Зина и Марина старались изо всех сил, потому что Мерцанов начинал сердиться на неудачные удары, а сердить шефа не входило в планы сотрудниц. Зато сам Вячеслав Юрьевич играл великолепно, виделась его твердая рука и натренированный глаз.
      Есть! Прямо в цель! – восклицал он при каждом своем ударе, - вот так мы играли между полетами, когда я служил в авиации. А вечером бегал к своей жене за три километра. И ведь не страшно мне было! Бывало, луны нет, глаз выколи, а я все равно бегу по болоту, с кочки на кочку перепрыгиваю, а вокруг меня – горящие глаза. Куда я поверну, туда и они, преследуют всю дорогу. Я, вообще, в такие сложные ситуации попадал, что другому бы не выжить. Как-то раз в вагоне с турками оказался, хорошо, что пистолет с собой был, а то бы живым не сойти мне с того вагона.
      Вечером Марина рассказывала про своего шефа подружкам, с которыми засиделись допоздна, когда, вдруг, раздался звонок ее мобильного телефона, и одна из девчонок схватила телефон и затараторила: “Дорогой, золотой, не переживай, мы твою жену не съели, в целости и сохранности домой придет!” – думая, что говорит с мужем Марины, но, когда Марина взяла телефон и с побледневшим лицом, в 11 часов ночи, произнесла: “Вячеслав Юрьевич!”, - все попадали под стол со смеху. Марина вышла со своим мобильным в коридор, и минут двадцать слушала про то, что надо будет завтра писать доклад, про который сегодня совсем забыли из-за бильярда. 
       У Марины начали закрадываться сомнения: “Откуда же Мерцанов звонит в 11 часов ночи? И если с работы, то что он там делает?”. Ответ пришел на следующий день неожиданно и быстро. В районе обеда к управляющему села прибежала санитарка Людочка с местного медпункта и затараторила:
      - Вячеслав Юрьевич, в магазин свежие сосиски привезли. Сказать, чтобы вам оставили два кг?
      - А крупные они? – хитро подал голос Мерцанов.
      - Размер тот же, что у Вас, – шаловливо засмеялась Людочка.
      В ответ на что, к изумлению Марины, Вячеслав Юрьевич, лишь улыбаясь, протянул:
      - Ах, ты, Людочка, Людочка!

      КЛЮЧ К ШЕФУ

      Бильярд оказался тем самым золотым ключиком к шефу, который так долго и упорно искали Зина и Марина, дабы облегчить свою участь на рабочем месте. И, несмотря на то, что случались и казусы из-за этого бильярда, типа: “Подождите, папаша, мы должны закончить турнир” и “Хватит писать, пойдемте шарики гонять”, в общей сложности, сотрудницы бильярдом были довольны. Когда Мерцанов брался за кий, он становился совершенно другим человеком – веселым и оптимистичным, и часто шаловливым, рассказывал анекдоты, чем вызывал мелодичный смех Марины и улыбку Зиночки. А еще рассказывал о своих похождениях, начиная с ученических лет и кончая жизнью в Германии, где Мерцанов работал простым рабочим - перед тем, как выставить свою кандидатуру на местных выборах.
      - Я ведь кого хочешь поймать могу и разоблачить на месте преступления, - потягивая сигарету и сладко щурясь, начинал Вячеслав Юрьевич свой очередной рассказ, - Эта способность у меня  с детских лет существует. Как-то раз, еще будучи учеником в техникуме, спустился я в подвальное помещение вслед за нашим физруком и математичкой, спрятался и выждал, когда они начнут, а потом как выскочил и, как говорится, застукал их на месте. Так они меня умоляли никому не говорить об этом, а платили мне пятерками”. Вот так, уметь надо!
      Зина делала вид, что внимательно слушает рассказ шефа, и в такт ему потягивая сигаретку, а Марина в это время, деловито прицелясь, отчаянно ударила по шару, который, ко всеобщему удивлению, разогнав всех своих собратьев на пути, все же попал в цель.
      - Ну, ты даешь, Марина! – воодушевленно заорал Мерцанов – Да вы обе и так уже опередили меня по точкам! Я вам тут байки заливаю, а вы делаете свое дело потихонечку и обскакали меня. – Вячеслав Юрьевич резво поднялся, и встав на противиположной стороне биллиардного стола, начал строить рожи и передразнивать Маринку с целью рассеять ее внимание, и успел.
       Марина ударила наугад, решив доставить шефу удовольствие, чем вызвала фейерверк бурной радости мэра маленького сельца. После чего, кий перешел к нему, а Марина, используя момент временной свободы, открыла окно и вдохнула полной грудью аромат весеннего воздуха, напоенного сладким цветением липы.
       - Вячеслав Юрьевич, - подал голос с порога запыхавшийся тучный мужчина, - Вячеслав Юрьевич, у нас ЧП. Кто-то вытаскал все банки с огурцами из моего подвала. Жулье! Надо что-то делать!
      - А когда ты увидел, что банок нет? – делая большие интервалы между словами, с трудом произнес Мерцанов, одновременно глотая дым от сигареты и нанося удар по очередному шару.
      - Да вот, только что!
      - А когда ты их видел в последний раз? – наконец-то остановив игру и подперев кий о биллиардный стол поднял глаза Мерцанов на посетителя.
      - Да вот, в прошлые выходные.
      - Так это же почти неделя прошла.
      - Ну да, дней пять.
      - Так ты, что же, огурцы-то только по выходным употребляешь? Да с водочкой небось?
      - Ну, так выходит, - немного опешил толстячок.
      - А что же ты в гости не звал? А вот сейчас, когда огурчики пропали, бежишь ко мне!
      - Так я ведь… это…, - не нашелся что ответить мужик и замолчал.
      - Ну, в общем так! С тобой все ясно! Милицию вызывать из-за трех банок с огурцами не стану. Да и незачем! Огурцов-то у тебя уже нет, а уж про водку и говорить-то нечего, - и Мерцанов заливисто засмеялся, отмечая свою остроумность. - Да, что там водка с огурцами, - продолжал он свой монолог, глядя в глаза погрустневшего посетителя, - я пока с женой в Германии работал, у меня весь дом обворовали, шашлычницу сперли, одеяла, насос, телевизор и радио, кухонный комбайн, а ты тут со своими огурцами приперся.
       Мужик ничего не сказал, вышел на улицу, плюнул в сердцах и растер каблуком. А Мерцанов не унимался, понося на чем свет стоит своих грабителей, продолжая перечислять украденные вещи и описывая их достоинства.
      - Вячеслав Юрьевич, ваш ход, вы про игру совсем забыли с этими проблемами, - уверенно прервала монолог шефа Зинаида.
       Мерцанов моментально умолк, все еще ожесточенно вращая зрачками, а сотрудницы притихли в ожидании бури, но совершенно неожиданно Вячеслав Юрьевич расхохотался, показывая свои лошадиные зубы, а Зина и Марина многозначительно переглянулись, что означало “ключ к шефу подобран правильно”.
       - Да, уж! Из-за огурцов я чуть ход не пропустил, - с этими словами Мерцанов загнал шар в сетку почти не целясь, затянулся сигаретой и возобновил повествование о своей жизни в Германии, о том, как купив там новый автомобиль, устроил тонки с “крутым мерседесом” на скоростном шоссе, развив скорость - почти как у самолета, и о том, как случайно скушал чужой бульон в ресторане, и прочее, и прочее. А Зина и Марина блаженно кивали головами и записывали точки на оборотной стороне какого-то бухгалтерского бланка.
05.05.2005г

ИРЕН ТАИС АР

НАПИСАТЬ ОТЗЫВ АВТОРУ

Опубликовано в женском журнале "WWWoman" -- http://www.newwoman.ru -- 18 НОЯБРЯ 2005

ВСЕ ПУБЛИКАЦИИ ИРЕН ТАИС АР:
Голубиная любовь. Рассказ
Ключ к шефу. Рассказ
Как я вышла замуж за болгарина:
Часть первая: Прощальный троллейбус
Часть вторая: Три круга испытаний: развод, бесплодие, тяжелая беременность
Я остро переживаю негативное отношение людей
Карина. Рассказ
Дело техники или 8 марта - женский день. Рассказ
Четыре маленьких рассказа о моей сельской жизни