nidkin (Нидерланды):
Долгий путь к гаагским дюнам
Часть 6
Начало
…Шло очередное заседание тайного общества “Переброска части женских тел с России на Запад.” Место встречи было неизменным – кафе неподалеку от брачного агентства. На повестке дня стояло:
1. Некоторые вопросы стратегии и тактики Нашего Общего Дела.
2. Прием в общество нового члена.
3. Чтение и обсуждение жениховских посланий.
4. Моральный дух в коллективе.
Мы начали с последнего пункта. Настроение было кислым. Oт воспоминаний о Чаке и Амстердаме у меня содрогались все внутренние органы… Подругу одолевала собственная кручина... Чак прислал мне записочку: “Я надеюсь, что это не конец.” Концом это было, окончательным. Я написала Чаку, что мы разные люди и пожелала ему счастья.
Млея от солнышка, подруга произнесла: “Лето… Хорошо все-таки…” “Жалко, пройдет скоро, - пророчески заметила я. “Так и жизнь пройдет во всякой фигне. Годы летят. У меня уже морщинки появляются. Моложе-то не становимся, “- подбавила меланхолии подружка.
Не под дням, а по часам стареющей подруге стукнуло уже 23. Мое число стояло наоборот – 32. Но прощаться с оружием я не собиралась: “А мне тогда что делать? Уж климакс близится, а Германа все нет!”
Отдав должное грустным мыслям, мы приступили к заседанию.
Стратегические и тактические вопросы вызвали ожесточенные споры и бурю разногласий. Но в целом было постановлено следующее – поменьше брать в голову, относиться к процессу переписки со здоровой иронией, не строить воздушных замков и не строить замков на песке. Ведь никогда не знаешь, кто на самом деле находится по ту сторону экрана. До встречи “вживую”, что бы тебе не писали, что бы тебе самой не казалось – крыльями от радости не хлопать.
За принятие в общество нового члена проголосовали единогласно, позабыв спросить саму невесту. Сопротивление от новой невесты ожидалось нешуточным, но даром убеждения мы обладали. Членом коллектива заочно становилась моя подруга, успевшая разочароваться не только в русских, но и в иностранных мужчинах, с которыми ей случалось знакомиться “вживую”. Девушка поставила на всех большой крест и жила спокойно и припеваючи – карьеру строила, спортом занималась и себя, любимую, баловала. Видеть это было больно. Подругу надо было спасать! Ну не одним же нам мучиться.
Покончив с текучкой, мы углубились в жениховские послания.
«Смотри-ка, один персонаж аж два письма прислал. Сам с собой переписывается, что ли,» - сказала я подруге.
Первое письмо начиналось изумительно: “Я посмотрел на твою фотографию и подумал: она - ангел. Наверное, тебе было очень больно падать на землю.” Автора оригинального зачина звали Джеф, а родом он был из знойного Техаса. На фотографии Джеф красовался в ковбойских сапогах. “А я посмотрела на твою фотографию и подумала – ковбой компьютерный, “ мысленно поприветствовала я Джефа.
Далее последовали нескончаемые комплименты, мне и фотографии. Какая я хорошенькая и позитивная. “А у меня по жизни прозвище – депрессняк,” – в мыслях о ответила я ковбою. И как березку я мило обнимаю. “Да я к ней уже примерзнуть успела.”
А шуба у меня из настоящего меха? А варежки какие славные, Джеф таких в Техасе отродясь не видел! “Варежки на меня сватья баба Бабариха натянула, после короткой рукопашной. Мой перчатки были ей “неинтересные.”
Скупо, выделяя самое эссенциальное, Джеф поведал о своем идеале женщины. И двух страниц ему хватило. :-) “Я хочу встретить леди, которая бы действительно стала для меня всем. Это вовсе не значит – моей собственностью. Я сам не выношу, когда женщина ведет себя так, как будто я ей целиком принадлежу или что-то задолжал. Я хочу встретить близкую мне по духу женщину, которая станет для меня и другом и возлюбленной. У моей любимой обязательно - честное и хорошее сердце…” …….Что стояло дальше я опять-таки забыла.
Я боялась себе признаться, что письмо мне понравилось. Что ни говори, а скепсис и ирония не лучшие подруги для «иностранной» невесты. Негоже девушке на выданье циничной быть. Верить надо людям и в свое светлое будущее. Я принялась читать второе письмо.
«Две недели назад я послал тебе свой первый мейл, каждый день я по нескольку раз смотрел свой ящик. Но ты так и не ответила. Может я что-нибудь не то сказал и этим тебя обидел?
Тогда – прости, я очень мало знаю о России. Что я когда-то учил в школе, уже давно устарело - образ врага, империя зла и прочий нонсенс. Я смотрел много фильмов о России, все русские мужчины в них - мафия, а женщины – … нет, я не буду писать этого слова. Я не считаю, что вы монстры, мне очень интересны ваши люди и ваши женщины. Я не пишу всем дамам подряд, я не играю с человеческими сердцами. Ты мне так понравилась, а твой профайл показался мне честным и искренним. Я уверен, что ты не просто хочешь в Америку, ты, так же как, я ищешь родственную душу. Я очень одинок в данный момент, меня не интересуют американки. Я очень хочу получше узнать тебя. Пожалуйста, дай мне шанс!»
Я зачитала избранные места подруге: “Знаешь, может мне солнце голову нагрело, но мне его письма понравились.” “Ну тогда и мне нагрело. Очень классные письма.”
Писать о себе, расхваливая, мне было трудно. И с серьезных вещей начинать у меня не получалось. И написала Джефу, как могла.
Написала, что находилась неделю в далекой и опасной командировке (и ведь почти не наврала!:-) ), но уже благополучно вернулась и, прочитав его письма и изрядно над ними подумав, решила предоставить ему шанс.
Шуба у меня из настоящей огненной лисицы, и пусть он только вздумает настучать на меня в “Грин Пис”. Температура на фотографии минус 36 по Цельсию, а мне теплее и не надо. И я могу послать ему точно такие же варежки как сувенир, раз они ему так приглянулись - лучшие вещи в своей жизни я всегда делю с другими. Я не знаю, хорошее ли у меня сердце, но я могу сходить к кардиологу. И о да, я - ангел, но пока не упала на землю, а только к ней лечу. И если меня подхватят сильные и надежные руки, то боли я не почувствую.
Джеф откликнулся незамедлительно. Ему было все ясно: мы мыслим одинаково, чувствуем похоже, говорим на одном языке, оба честные и искренние. Спасибо, что я дала ему шанс, потому что шанс велик, что мы созданы друг для друга. Джеф был наивен и горяч. Тратить полжизни на переписку он не хотел. Теоретический путь познания его не устраивал. Уже в следующем письме он пригласил меня приехать к себе в гости и на практике определить “right” мы для друг друга или не “right”. Моей скромности ничто не угрожает. Техасцы уважают честь прекрасных дам! У меня будет собственная комната, и я могу запирать ее на ключ - если для меня его техасского слова недостаточно.
Тратить полжизни на переписку не входило и в мои планы. Но Джефу я объяснила, что с бухты-барахты к незнакомому мужчине не поеду, не такая я, не так воспитана. А даже, если б и захотела съездить, то не дадут мне визы в его страну.
Джеф отказывался в это верить. Ему, гражданину самой свободной и могущественной страны, отказывали в праве пригласить в гости девушку из России. Ах, идиоты-демократы! При них Америка дойдет до ручки. Как так, он, Джеф, уже давно пересмотрел свои взгляды по поводу России, а умственно-отсталое демократическое правительство по сих пор живет по старым установкам! Но если Джеф решил стать счастливым, он сметет любое препятствие, пусть даже и правящее, со своей дороги.
Джеф был политически сознательным гражданином своей великой родины. Демократов у руля он считал великим злом. Джеф высылал мне собственно сочиненные памфлеты, очень остроумные. Интересно было, хотя политические темы для меня и далеки. Заметила, у многих американцев есть миссионерское начало. По типу как у нас было в период совка. Свою дорогу считали они единственно правильной и не сомневались, что их миссия - указать прочим народам верный путь. Было это и у Джефа, но до фанатизма дело не доходило.
Виртуальная любовь Джефа накрыла меня с головой. Для головы это было не всегда хорошо.
Джеф пообещал написать в следующем письме три русских слова, которые он выучил из фильма. Только он должен фильм еще раз посмотреть и спеллинг проверить. Вновь появившиеся специалисты по межкультурным коммуникациям говорили, что I love you в Америке совсем не так весомо как наши три заветных слова. Могут быть и выражением дружбы быть или случайно вылететь, когда настроение хорошее. Виртуальное I love you прозвучало от Джефа уже давно, с неделю назад. Но ведь парень хотел мне 3 слова по-русски написать! Ну вы понимаете, о чем я подумала. Джеф, наивный такой… Глупенький, зачем спешить… Ведь и не виделись еще… Да и не готова я… Попереписываться подольше надо…Увидеться в реале… Славный все-таки какой...
Джеф проверил спеллинг и выслал: «Durak. Spasiba. Glupayakuritsa” Из какого же фильма он это выучил? Ну, вы понимаете,
что я в свой адрес подумала. Все, что Джеф написал, но без Spasiba.
Джеф звонил мне каждое утро часов так в шесть утра и желал прекрасного дня. Подняться в такую несусветную рань я могла или по боевой тревоге или в случае стихийного бедствия. Или от звонков Джефа. Летела к телефону – Хьюстон на проводе! «Хеллоу, эйнджел...» Джеф никогда не обращался ко мне по имени, а называл исключительно ангелом. Я чувствовала, как у меня начинают вырастать крылья.
Серьезные вещи мы обсудили быстро и к ним больше не возвращались.
Зато стеб в переписке шел бесконечный и нарастал в геометрической прогрессии. От его писем я сгибалась пополам. Передатчик писем, передовой парень, икал от хохота, когда я диктовала ему послания Джефу. «Ну встретился же алмаз с бриллиантом!» А каким остроумным парнем был этот Джеф. Чтобы соответствовать, я раздобыла свежеизданный словарь американского сленга, где в предисловии говорилось, что он очень современный. Джеф удивлялся, откуда я знаю американские сленговые словечки времен, когда Джеф ходил пешком под стол.
Джефу очень хотелось быть волшебником и исполнить какую-нибудь мою мечту.
Если у меня страна мечты, подходящая для нашей встречи. Такая страна была. Италия.
Есть ли в Италии город, который я особенно хочу увидеть. И город такой был. Помпеи. Не Рим мне в голову пришел, и ни Флоренция с Венецией. Хочу увидеть Помпеи и все тут. Яркое впечатление детства – мама и я у картины «Последний день Помпеи». Необычные одежды, ужас на лицах, падающие колонны. Мама, рассказывающая историю с большим с чувством. Всю жизнь хотела там побывать. И Джеф отправился откапывать город моей мечты от пепла.
В первых строках своего следующего письма Джеф предупреждал меня о жестком разочаровании. Я подготовилась к худшему. Слышала уже о женихах, которые в аварии со смертельным исходом попадали и с того света писали возлюбленным о невозможности увидеться, или предприятия их неожиданно взрывались и не до амуров им становилось. Джефова новость шла ни в какое сравнение, удар был действительно тяжелым.
Оказывается, Помпеи – древние развалины 2тысячелетней давности и гостиницу заказать там невозможно! Вот так известия. Мой общеобразовательный уровень поднялся на новую высоту. :-) Джеф спрашивал меня, смогу ли я пережить разочарование и соглашусь ли приехать в Сорренто? Сорренто совсем не далеко и там много гостиниц. Я согласилась, не ломаясь и не капризничая. :-)
Далее наступил бурный и волнительный период подготовки. Джеф ушел с головой в организационные вопросы. В какой гостинице я хочу остановиться, должен ли там быть бассейн (Джеф знал, что я очень люблю плавать). А вид на море мне важен? Приятно, когда считаются с твоим вкусом. Я слышала, что гостиницы в Италии безумно дорогие, особенно в сезон, и была скромна в своих запросах. Бассейн мне был не обязателен, там же море есть. Ну а вид на море – пусть он сам решает. Супер-комфорт и потребление моими приоритетами не были. Как и все девушки, красивые вещи я любила, но главным для меня все-таки было познавать и чувствовать.
Думала ли я том, понравится мне Джеф или нет? Может да, а может и нет. Слишком я была занята собственным весом. Мне удалось сбросить килограмм так 13, аэробишные подружки восторгались и ставили меня себе в пример, но балериной я все еще не была. По жизни я шла девушкой не страшной, но, к сожалению, была слишком фотогеничной. На фотографиях ну прям актриса, а в жизни была просто симпатичной, как и многие другие. От славянской шарменной внешности во мне было ни капельки. Ни больших голубых глаз, ни льняных до пояса волос. Незабвенная бабушка считала меня тяжелым случаем. «Мало в тебе русского, а они (иностранцы) русскую изюминку ищут». Грела я голову по повод и без так сильно, что к поездке перегорела. Свалилась в тупое оцепенение.
День отлета приближался. Настроение у меня было непонятное. Свежезавербованной в брачное агентство подруге я сказала: “Знаешь, мне от радости прыгать полагается, а все эмоции куда-то сгинули.” Подруга, большой специалист по Италии ответила: “Ничего, Италия тебя быстро воскресит!”
Накануне вылета мы созвонились с Джефом, в последний раз виртуально понежничали, мысленно обнялись у трапа и полетели навстречу друг другу.
В самолете на Москву у меня случился поклонник. Молодой человек, летевший после отпуска в Австрию на работу. И в Москве он не хотел расставаться – поехал со мной в турагентство. Мы погуляли по городу, дивились на новые странности – Собор Христа Спасителя и памятник Петру Первому на Москве-реке. Потом пошли пить кофе. Все шло так гладко и замечательно. Самолеты взлетали и садились вовремя, паспорт с тепленькой итальянской визой я получила, погода в Москве была одна из наилучших, а предчувствия были все равно непонятные. Молодой человек не давал сосредоточиться на ощущениях. От него шли токи нарождающейся влюбленности, мне это было приятно, но безразлично. Болталось нам славно и легко. Я сказала, что еду в Италию к друзьям. Молодой человек заметил: “Молодая такая, (я поперхнулась кофе) а ездишь уже везде.” В аэропорту он записал мне свой телефон. Он очень хотел приехать в Италию на выходные, еще раз увидеться. Мы тепло попрощались и каждый полетел в свою сторону.
Полет в страну с самым богатым культурным наследием в мире проходил нормально. Итальянцев в самолете было мало, но их было так много! Салон авиалайнера итальянцы превратили в театральный зал. Что за нация, что за народ! :-) Актеры, артисты, игроки на сцене. Из любого мелкого события сделают спектакль. По приземлению итальянцы устроили синьору капитану воздушного судна бурную овацию… Соскучились, рагацци, по Мамма Рома и приличным спагетти в суровой Московии.
Моя гостиница находилась у вокзала Рома-Термини. В ней мне надлежало переночевать, а по утру отправиться поездом в Неаполь, а потом в Сорренто. Народу на вокзале было миллион. К ночи все люмпены и маргиналы Рима подтягивались на вокзал потусоваться. Итальянцы быстро выбегали из поездов и исчезали в никуда. Мне особо запомнились хрупкие женщины с огромными, дорого выглядящими чемоданами. Они бежали быстрее лани, не остановить их было, ни дороги спросить. Я локтями прокладывала себе дорогу в царстве Питера Брейгеля Старшего и Босха, бомжи хватали меня за руки и о чем-то умоляли на звучном языке бельканто. Не давали, черти, сосредоточиться на поиске правильного выхода.
Чудом я вышла на нужную улицу.
В гостинице усталая путница смыла с себя дорожную пыль и прилегла подумать, ну а затем поспать. Разобраться в своих предчувствиях не удавалось. Голова была совершенно пустая. И поспать тоже не получилось… Рим и сам не спал, и другим не давал. Грешно в вечном городе подушку давить, жить надо и наслаждаться. Всю ночь крики на улице, песни, смех, рев мотоциклов не умолкали. Дал же бог людям такой темперамент! Заняли бы мне, дочери бескрайних сибирских равнин, хоть капельку. Особенно сейчас мне это было необходимо.
Потому, что я ничего не чувствовала – ни страха, ни волнения, ни радости.
Я стояла у вокзала в Неаполе, на родине пиццы, народных песен и неореализма и по-прежнему не чувствовала ничего. В очереди в обменном пункте разыгралась ссора из серии: “Женщина, Вас тут не стояло” Это было так смешно и так узнаваемо. И итальянского не надо было знать, чтобы постигнуть суть конфликта. Пожилая итальянка со страстью, достойной лучшего применения, доказывала, что стояла в начале очереди. Очередь не спешила ей верить. За свидетельскими показаниями она обращалась почему-то ко мне и на сочном итальянском призывала подтвердить ее показания. В конце тирады она схватила меня за локоть и глядя в глаза, воскликнула “Vero??”А потом еще раз: «Vero???” “Vero!!!!” – ответила я с несокрушимой убежденностью.
Я сидела в поезде «Неаполь – Сорренто» и смотрела на Италию. Все напоминало итальянские неореалистические фильмы пятидесятых годов. Если их раскрасить. Банальное сравнение, но ни на что другое это не было похоже! Одна из остановок на пути называлась «Руины Помпеев». Я проезжала мимо своей детской мечты.
В Сорренто я разом очнулась от странного анабиоза, потому что Сорренто я полюбила сразу и навсегда. Весь, до последней бродячей кошки. Не дурак был великий пролетарский писатель Максим Максимович, ох не дурак, что в таком месте останавливался. Цвет неба и моря словесными средствами описать было невозможно. Немногочисленные люди на улицах излучали блаженство обитателей райских кущ. Я шла к отелю мимо пальм, лимонных и апельсиновых деревьев, необыкновенно красивых зданий и церквей и впитывала в себя воздух сладкого ничегонеделания. Дорога к отелю была похожа на древний путь пилигримов – идущая вверх вымощенная дорожка между старыми каменными стенами. В стенах иногда попадались ниши, а в них стояли иконы Божьей Матери, скудзо, Мадонны. Я не торопилась – по моим расчетам Джеф еще не должен был подъехать.
Портье в отеле был похож на плута и был он гладко выбрит и одет с иголочки. Я сказала, что заказан номер и назвала имя Джефа. “Плут” лукаво посмотрел, закивал головой и произнес: “Man… eee… Gentleman is already upstairs.” И я пошла наверх.
Далее: nidkin (Нидерланды): Долгий путь к гаагским дюнам. Часть 7.