Сплетая судьбу из случайных событий
"Роковые страсти". Глава 35

   Предыдущая глава

    Глава тридцать пятая

   Уже сидя в машине, Чаровница бросила взгляд на мобильный телефон - тот светился в темноте мягким, приветливым светом сытой зарядом батареи.
    Она с раздражением увидела, что на дисплее горит надпись - 21 «неотвеченный звонок», и одно сообщение от Константина, с просьбой позвонить ему, как можно скорее.
    Чаровница нажала его номер телефона.
    Константин поднял трубку в тот же миг. Понятно было, что он не спал: 
    - Черт бы тебя побрал, Чаровница? Где тебя носит? Мы пытались найти тебя дома, звонили по телефону тысячу раз, где ты была? 
    Он был не почтителен, он снова забыл про субординацию. 
    - Что случилось? - Чаровница подумала, что пока не стоит рассказывать, где и с кем она была, может, вообще, не стоит, и на будущее. 
    - Мы тебя не могли больше ждать, понятно тебе? Мы арестовали Марселя полчаса назад. 
    Константин, похоже, запнулся о собственную резкость выражений и замолчал, ожидая оправданий или возмущений от Чаровницы.
    - Что вы сделали? – на выдохе произнесла Чаровница, еще чувствуя на себе руки и дыхание Марселя, храня его тепло внутри себя, его поцелуи и прикосновения. 
    До Чаровницы медленно, очень медленно доходил смысл: Константин говорил в прошедшем времени - это уже произошло. Она поняла, что случилось непоправимое. 
    Ее мысли метались рваными несвязными словами в голове, и она была не в силах их собрать во что-то убедительное, то, что могло бы совершить чудо и вернуть ее Марселя снова в квартиру.
    В квартиру, из которой, как она понимала, его «вытащили» полчаса назад, грубо и бесцеремонно, как подозреваемого. Да, что там! Как преступника, не имеющего права оставаться на свободе даже до предъявления ему обвинения в убийстве. 
    Они всё решили, хладнокровно и без нее, пока она предавалась любовным утехам, реализацией своих блудных замыслов. 
    Полтора часа назад она оставила спящего Марселя, а полчаса назад в его квартиру ворвались ее, Чаровницы, коллеги и арестовали его. А если бы они застали ее в квартире Марселя? 
    Чаровница почувствовала, как холодный липкий страх поднимается по ногам, вверх, приближаясь к горлу, ей стало трудно дышать. 
    Константин, не дождавшись от нее ни слова, начал заполнять затянувшуюся паузу: 
    - Весь вечер мы пытались тебя найти, звонили домой, Филиппу: он был сильно удивлен, что мы тебя разыскиваем, так как был уверен, что ты на работе. Петров был в ярости, ты же сказала, что зайдешь к нему, но он тебя не видел.
    Показания Марселя, когда их сравнили, не сходятся, он каждый раз говорит разное. Его истории меняются: где он был и что делал, и когда вернулся домой.
    Его анализы крови полны алкоголя, поэтому крайне легко его обвинить в том, что он был неадекватен, и попросту не помнит, что произошло в ту ночь, когда была убита Жанна Эвнэ. 
    - Ну, это легко объяснить - алкогольная амнезия.
     «Что я говорю? Я должна его защищать, а я его обвиняю, что делать? К кому бежать за защитой? Все – против нас!»
    - Нет, Чаровница, это еще не все.
    - Что? - ей показалось, что она ослышалась, хотя в трубке стояла напряженная тишина.
    - Мы разговаривали с Николаем Пособником, адвокатом еще раз, вечером. Он сам к нам заехал, ему донесли о вашем визите в «Тридцать два зуба». Адвокат понял, что мы знаем про его двойную жизнь и решил доказать свою лояльность. Помощь следствию, так сказать. Адвокат признался, что Марсель Эвнэ был вместе с ним в этом ночном клубе, в воскресенье, и ушел оттуда около двух часов ночи. Как ты понимаешь - это снова не алиби для Марселя, он мог вернуться в два ночи и убить свою жену.
Николай Пособник также показал, что Марсель Эвнэ был в ярости от поступков Жанны, оттого, что она отстранила его от подготовки к показу, хотя до этого они работали вместе, и Марсель участвовал в переговорах с Ван Крэем. 
    «Что он говорит? Я, кажется, перестаю понимать родной язык… это же невозможно, что Костя говорит?»
    - Я не понимаю, – Чаровница держалась из последних сил, стараясь звучать убедительно. - Что за спешка была с арестом Марселя Эвнэ?
    Но сердце уже покатилось вниз в разочаровании от горькой истины. 
    - Это было решение Петрова, и я, должен тебе признаться, его разделяю. После того, как исчез Цезарь Присебе, свидетели подтвердили алиби Инвара, адвокат тоже оказался непричастен к убийству, мы не могли упустить последнего подозреваемого, ты же можешь рассуждать логично? 
    «Он хочет знать, где я, но не решается спросить». 
    - Ты должна признать, что все обстоятельства против Марселя Эвнэ и указывают на него, нам пришлось его арестовать. Мы ждали, кстати, несколько часов, пока ты появишься. И это Петров, кстати, ждал тебя, не принимая решение об аресте, не поговорив с тобой. 
    - Как вы его нашли? – вопрос был глупый. 
    - О, ну, это - отдельная история, - не скрывая своего довольства, сказал Константин. - Мы не сразу его нашли: в усадьбе он не появлялся. Петров начал нервничать, что Марсель Эвнэ скрылся. Пришлось еще покопаться в его досье, чтобы найти адрес его секретной квартирки на набережной. 
    - И что происходит теперь?
    «Надо двигаться: пристегнуть ремень, завести машину и мчаться спасать лживого любимого человека, который доверился мне, а теперь думает, что я его предала, подставила под арест. А я думала, что он, наконец-то, говорит правду, хотя он продолжал лгать».
    - Мы пытаемся найти адвоката Марселя, так как Николай Пособник, как ты знаешь, отказался от защиты, объяснив это своей некомпетентностью в уголовных процессах и необъективностью к подсудимому. 
    Чаровница резко одернула: 
    - Он - не подсудимый, не к лицу тебе делать такие ошибки, словно ты практикант первого курса. Подсудимые - в суде. У нас в отделении - подозреваемые. 
    Константин хмыкнул: 
    - Вот-вот, наконец-то, я узнаю моего боевого шефа, - попытался отшутиться он, но Чаровница не приняла его реплики.
    Она уже завела мотор и выезжала со стоянки, поглядывая в зеркала. Страх отступил, его место заняла привычная деловитость, сдержанность и сознание своей правоты.
    - Я тебе советую как можно скорее появиться на работе, - сказал Константин, - а то я не знаю, что будет с Петровым, если ты не появишься. 
    В его голосе звучали неподдельная теплота и сочувствие, Чаровница должна была это признать: Константин серьезно беспокоился о ней.
    Но сейчас ей было не до этого:
    - Спасибо за совет, появлюсь, как только смогу. 
    Константин так и не узнал, где она была, и откуда ему звонила в час ночи.
    Она выключила телефон. Машина набирала скорость - по пустому ночному городу можно было мчаться без опаски. 
    «Как я могла быть такой наивной и глупой? Было, вообще, хоть единственное слово правды в том, что я услышала от Марселя? Чем он так запуган?»

***

    Вначале, Чаровница заехала домой, переодеться, свою одежду она оставила, впопыхах, у Любочки. Чаровница проскользнула в спальню, неслышно достала из приотворенного шкафа джинсы и хлопковый белый свитер без горла - первое, что попалось под руку, стянула, словно змеиную кожу, одолженные вещи, натянула свои, нашла какую-то сумку, собрала разбросанное, кое-как утрамбовав в сумку, и выскользнула из комнаты, бросив прощальный взгляд грешницы на невинного мужа. 
    Филлип спал, крепким спокойным сном праведника. 
    «Как хорошо, не надо с ним объясняться. Не надо изворачиваться и придумывать, почему моя миссия прошедшей ночью была столь секретной, что даже коллеги не знали, где я и что делаю». 
    Чаровница подумала, что надо бы заглянуть к детям, но посмотрела на закрытые двери комнаты сыновей и раздумала, побоялась их разбудить. 
    Она прошла на кухню, зажгла свет: здесь была привычная чистота, только на обеденном столе были разбросаны какие-то черно-белые фотографии и белел листок, на котором что-то было написано.
    Чаровница наклонилась и прочла: 
    «Добро пожаловать домой! Надеюсь, ты еще не забыла номер своей квартиры и как зовут твоих сыновей?» - летели перед ее глазами обидные слова, написанные скорым и трудночитаемым почерком Филиппа. 
    «Ну, что еще он мог написать?» - устало подумала Чаровница и перевела взгляд на фотографии. 
     «Фотографии не трогай!» - последняя фраза в тексте, написанном Филиппом. 
    Она посмотрела на фотографии: старые, школьные. Она стала их разглядывать и вдруг, среди лиц своих одноклассников, увидела одно знакомое лицо: она точно помнила, что знает этого человека, но не могла вспомнить, кто это. 
    Почти на всех фотографиях был Марсель. Вот он смеется, глядя прямо в камеру, обнявшись со своими друзьями - это выпускной вечер в их школе. Вот Марсель на соревнованиях, рядом с нею: они пьют воду из пластиковых бутылок и смеются, на заднем фоне снова та же фигура, которую она не могла вспомнить. Она была еще на двух-трех фотографиях, всегда сзади, кое-где даже не четким силуэтом, но Чаровница знала, что это придет, и она все вспомнит.
    На паре других фотографий, похоже, откуда-то, «скачанных» и распечатанных на листах писчей бумаги, формата А-4, был Марсель и та же, полузнакомая ей, фигура человека, которого Чаровнице предстояло вспомнить. 
     Секунду подумав, Чаровница решительно выбросила одежду из сумки, достала из нижнего ящика хозяйственного стола пустой чистый пластиковый пакет из-под продуктов - практичный Филипп никогда не выбрасывал их, используя в хозяйстве, она сложила одежду в этот пакет, потом сгребла все фото со стола и бросила их на дно опустевшей сумки, вместе с запиской Филиппа.

Продолжение