Попытка №1

        В тот же памятный день я купила газету бесплатных объявлений «Ваш магазин» и принялась изучать рубрику «Знакомства». Из полусотни объявлений очень мелким шрифтом мне предстояло выбрать свою судьбу. Увы, объявления не баловали разнообразием и оригинальностью. О себе кавалеры сообщали в телеграфном стиле: «40/164/65, в/о, живу с родителями, женат не был» -- и дальше размашисто расписывали претензии к будущей жене. Каждый хотел женщину не склонную к полноте, а каждый второй – не имеющую детей. Брюнетов традиционно интересовали блондинки, а обеспеченных материально и жильем – столь же обеспеченные дамы. Один оригинал с карими глазами искал синеглазую женщину, другой, родившийся в год Свиньи под знаком Рыбы – родившуюся под знаком Рака в год Крысы. В общем, оправдывались худшие мои предположения, что у многих пишущих в газету надо спрашивать не рост и вес, а диагноз. Впрочем, если мужики писали всякую чушь, то дамы были не лучше. 
      Разозлившись, я принялась читать другие разделы. Что тут есть? «Предлагаем работу»: «Для работы танцовщицами за границей требуются красивые девушки не старше 25 лет…» ясно, балканским или немецким борделям требуется пополнение. «Здоровье»: «Поможем похудеть навсегда…» Ой, не надо. Мне еще рано. Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать. 
       В конце концов я вернулась к своим барашкам, приняв мудрое решение не искать совершенства, а выбирать лучшее из худшего. Более или менее сносными выглядели два объявления. В одном мужчина 42 лет, разведенный, обеспеченный жильем, искал приличную женщину до 40 лет без детей и указывал номер телефона. В другом «39/170/64» хотел создать семью с женщиной до 35, обеспеченной жильем и материально, бездетной, разведенной или не состоявшей в браке. Писать предлагалось до востребования предъявителю паспорта номер такой-то. 
      Сперва я, изодрав три черновика, написала короткое письмо, в котором правдиво описала свою внешность, род занятий и образ жизни. После чего, глубоко вздохнув и собрав волю в кулак, позвонила по указанному номеру. 
      Трубку подняли почти сразу. 
– Алло, – произнес приятный мужской голос. 
– Здрасьте, я по объявлению, – пролепетала я. 
– Вы на счет знакомства? Очень приятно. Я Сергей, а как вас зовут? 
– Лариса, – ответила я уже более бодро. 
– Красивое имя. И вы, я уверен, тоже красивая женщина, – Сергей явно пытался быть галантным, и мне это понравилось. – Скажите, мы могли бы встретиться в субботу?
– Так сразу встретиться? – несколько растерялась я.
– А что? Какой смысл в заочном общении? Да вы не бойтесь, я не предлагаю вам ко мне приехать. Встретимся на нейтральной почве, посидим где-нибудь, поговорим. 
– Ну… Хорошо. А где?
– Где пожелаете. Я вообще-то живу недалеко от пиццерии «Сан-Ремо», знаете, где это?
– Да. 
– Можем встретиться у входа в нее в субботу, в четыре часа. Устраивает вас?
– Да. То есть стоп, погодите… А как я вас узнаю?
– В руках у меня будет букет роз.
– Серьезно?
– А что? Не думаете же вы, что я настолько нищий, что летом цветы не могу купить?
– Нет, я не думаю. Но вдруг там будет еще кто-то с розами стоять? 
     Если честно, мне стало страшно интересно, как он выглядит, и, похоже, Сергей это понял.
– Как увидите высокого шатена в очках, светло-голубой джинсовой рубашке и с букетом роз, подходите смело: это я.
     На том и порешили. Положив трубку,  я ощутила неожиданное волнение. 
     Да, давненько не было в моей жизни свиданий, флирта и прочих радостей бытия.  Господи, я уже почти позабыла, как оно бывает!  Понравлюсь ли я этому человеку? И «кто вы, доктор Зорге»? Искатель приключений, положительный персонаж с серьезными намерениями или тихий импотент? 
      Пока я знала о загадочном Сергее, кроме данных из объявления, только три вещи: у него приятный голос, он немного эгоист (как все мужчины) – предложил встретиться там, где удобно ему, и отвечает на любое замечание бессмысленным восклицанием «А что?» Негусто, конечно, но вполне достаточно для одинокой женщины за тридцать, чтобы на скорую руку сочинить героя своего романа. После долгих размышлений я почему-то пришла к выводу (почему – мне и самой теперь непонятно), что Сергей был женат на недостойной женщине, которая подлой изменой разрушила их семью, после чего он долго не мог даже смотреть на женщин, но теперь оттаял и готов снова полюбить. А сам он человек хороший, обаятельный, надежный, и, как любой, кто много выстрадал, умеет глубоко заглянуть в чужую душу.
     Чтобы не разочаровать своим видом такого чудного человека и не причинить новых страданий его и без того измученной душе, в субботу утром ни свет ни заря я побежала в парикмахерскую, где  попросила парикмахершу Лиду сделать мне самую модную в этом сезоне прическу.
– Сейчас последний писк – мелирование и бахромчатый «боб», – объявила она, – но это сугубо молодежный вариант. 
    Я призадумалась. Молодежный, однако… А смогу ли я войти с такой прической в класс? «Плевать, – шепнул мне внутренний змей-искуситель, – плевать, возможно, больше в класс тебе входить уже не придется! Жены богатых мужей не работают!» 
– Стриги под бахромистый боб, черт с ним! – решилась я. 
– Бахромчатый, – поправила меня Люда и взялась за работу.  – А чего ты вдруг решила поменять прическу?
   Я подумала, что стесняться мне нечего, и честно, не вдаваясь в подробности,  рассказала, что иду на свидание вслепую. 
   Как и следовало ожидать, мой рассказ сильно заинтересовал Люду.
– Решилась, наконец, взяться за устройство личной жизни? Правильно! Давно пора… Я тебе челку уложу по диагонали, чтобы мелирование заиграло. Я все время удивлялась, глядя на тебя: такая женщина, и одна! Надо, надо действовать, искать, шевелиться. Не этот, так другой. 
– Это точно, – вставила я пять копеек. 
    После нанесения на избранные пряди «Блондорана» выяснилось, что в мужском зале у Тамары есть один клиент, очень приличный мужчина, который клеился к Томе, но  она его отшила.
– Он говорит, устал от одиночества, ищет себе женщину. Не пьет, стрижется раз в две недели. Тома и сама бы, но у нее муж есть. На вид лет сорок, одет скромно, но чисто.
       Люда обрабатывала мою голову непрерывно, и когда дело дошло до укладки феном, рядом уже стояла Тамара из мужского зала, а когда на кончики волос наносили воск, я уже согласилась на знакомство с чистоплотным клиентом.
– Я так прямо и скажу: есть одна хорошая женщина, хотите, познакомлю? Захочет, дам твой телефон. Не захочет – не дам, – подбадривала меня Тома.
      «На ловца и зверь бежит», – подумала я, разглядывая уже в спокойной домашней обстановке свою новую прическу. Бахромчатый боб и оживляющие темные волосы светлые и рыжеватые прядки мне скорее понравились, во всяком случае, делали меня моложе, но молодежная стрижка не очень сочеталась со строгим костюмом, в котором я собиралась пойти на свидание. Одеть трикотажное сиреневое платье? Оно не очень свежее, надо стирать. Черные брюки и красную блузку? Жарковато в июле в черных брюках. И т.д., и т.п. Я собиралась добрых три часа, и в последний момент чуть не забыла надушиться. 
     Ровно в четыре я была у пиццерии «Сан-Ремо». Возле входа стояла пестрая компания подростков, через минуту вошедшая в стеклянные двери. Больше никого не было. 
«Ладно, подождем», – решила я, и начала ждать. 
     Ждать – вообще малоприятное занятие. В данном случае оно осложнялось еще и тем, что пиццерия располагалась на солнечной стороне улицы, а щедрое июльское солнце жарило меня от души. Через 10 минут я была вся мокрая, но уйти в тень не решалась, так как ближайшая тень была довольно далеко, метрах в тридцати. Он мог и не заметить меня с такого расстояния, и я не могла рисковать счастьем всей своей жизни.
     Прошло еще 10 минут, потом еще 10. Голодные и веселые парочки и компании то и дело входили в пиццерию, а сытые и довольные выходили оттуда, и я ощутила себя чужой на этом празднике жизни. Однако, уже половина пятого. Где же он? Пошутил? Нет, непохоже. Наверно, что-то случилось. 
      Без четверти пять. Что с ним сталось? Похитили инопланетяне, пришли бандиты требовать возвращения полумиллионного кредита? Или  очередной запой? В десять минут седьмого я ушла, злая как собака, мокрая, как курица, и со стертыми ногами. 
       В автобусе я решила, что мне плевать на этого придурка, испортившего мне субботний вечер и настроение на неделю вперед, но дома меня охватили сомнения, колебания и тревога, короче, душу начало качать из стороны в сторону. А может, и впрямь что-то случилось? Сорок – возраст первых инфарктов. Может, человек уже в реанимации или, не дай бог, в морге, а я его проклинаю. Около девяти вечера, не выдержав неопределенности, я сама позвонила Сергею.
– Алло, это 71-98-56? Сергей? Это Лариса.
– Лариса? Я вам сейчас все объясню… – послышался в трубке знакомый голос. У меня похолодело внутри: как, он жив??? И даже в состоянии говорить?
– Почему вы не пришли?!!! – заорала я. – Я полтора часа вас прождала!
– У меня получилась маленькая проблемка, я…
  Маленькая? Проблемка? Ах ты стервец!
– Пошел на фиг, –  не сдержалась я и швырнула трубку. Если мужчина не способен вовремя явиться на первое свидание, он вообще ни на что не способен. На объявлении был поставлен жирный крест.
    «Ничего, первый блин всегда комом, – утешила я себя. – Подождем ответа на письмо, отправленное по второму объявлению». Однако «39/170/64» на письмо не ответил, и в газете появился второй жирный крест. Меня это не опечалило, так как к тому времени (ко вторнику) до меня дозвонился Тамарин клиент. 

Попытка №2

   Клиента звали Вячеслав, но себя он называл Стасом.
– Пожалуйста, зовите и вы меня Стас, – попросил он, и я охотно согласилась. Так же легко я согласилась и на встречу, благо, жили мы в одном районе и далеко идти не пришлось. «Опоздает на пять минут – уйду», – гордо думала я, приближаясь к условленному месту, но мои иголки оказались выставлены напрасно, ежик перестраховался. Тамарин клиент уже стоял у входа в парикмахерскую, правда, без цветов. 
    Стасом оказался высокий и очень худой светловолосый мужчина неопределенного возраста, одетый простенько, чтоб не сказать бедненько, но зато приятный в общении – без хамства, претензий и сложностей. История его была банальна, и эта банальность заставила меня мгновенно и безоговорочно поверить в ее подлинность. Сын военного; в шестидесятые годы семья переехала во Львов, в начале семидесятых получила квартиру в нашем спальном районе. Учился в институте, не окончил, пошел работать в какую-то лабораторию. Раз хотел жениться, но в последний момент... «если познакомимся ближе, я вам все расскажу».  Несколько лет тому родители умерли, из родных остался только брат. Брат живет в Москве, и Стас уже третий год ездит туда на заработки. 
– Что еще? Не курю, к спиртному равнодушен. Не богач, не красавец, – несколько виновато закончил свой рассказ мужчина, и мне стало его жалко.
– Мне это совершенно безразлично, – поспешила сказать я. И, не зная, что еще добавить (он молчал), спросила: – Скажите, а вы любите стихи?
– Очень люблю, – оживился Стас. – Вы, наверно, словесник?
– Нет, историк, но поэзию люблю.
    Разговор перешел на стихи, со стихов – на книги, с книг – на фильмы, с фильмов – на телевидение, с телевидения – на современный упадок культуры и нравов. Стас грустил по прошлому, не понимал молодежь и искренне сочувствовал мне, вынужденной 10 месяцев в году плотно общаться с «племенем младым, незнакомым». Мы погуляли около часа, посидели в кафе и расстались вполне довольные друг другом.
  «Вроде ничего, – анализировала я дома первые впечатления. – Тощий, правда, и кадык торчит… Ногти могли бы быть почище… Ладно, Лара, ты тоже не Катрин Денев, не придирайся к мужику. Главное, сразу видно, что не пьянь, не маньяк и не гуляка». 
  То, что Стас не дон-жуан, увы, было более чем неопровержимо: сколько мы ни мерили улицы, ни одна женщина не взглянула на него с интересом, да меня, если честно, он, хм, не возбудил. Но если любовь не приходит с первого взгляда, значит, она готовится придти со второго. 
    Через два дня после первого свидания Стас позвал меня в гости. 
– Вы не подумайте ничего такого, – извиняющимся тоном сказал он. – Просто я хочу вас угостить.
– Да я не думаю, что вы, – извиняющимся тоном сказала я. «Наверно, очень хочет понравиться», – почему-то решила я – и не ошиблась. Стас встретил меня с букетиком в руках, сказав, что специально для меня приготовил не просто ужин, но испек пирог со сливами. 
      Не то что бы мне очень сильно хотелось пирога, но, согласитесь, такое вступление настраивает на благодушный лад, и к Стасу я шла бодро, весело помахивая букетиком. 
     Жил он в обыкновенной девятиэтажке на четвертом этаже, в стандартной двухкомнатной квартире.
   – Когда-то тут было тесно, – грустно сказал Стас, открывая дверь, – а теперь остался я один. 
    В опровержение его слов послышался собачий лай, и не успел Стас открыть до конца дверь, как в нее просунулась собачья морда.
– У вас есть собака? – спросила я.
– И не одна, – ответил Стас, беря на руки тупомордую черно-белую собачку. – Проходите, пожалуйста.
   В коридоре вертелась еще одна собака, а всего их было три: старая черная пуделиха Керри, щенок боксера Джой и тяжелобольная собачка неизвестной породы, опухшая, с короткой белой шерстью и залысинами на боках. От нее омерзительно воняло чем-то кислым, и вся квартира пропахла этим резким и противным запахом, так что уже через пять минут меня начало тошнить. С собачками отлично ладил кастрированный черный кот Еремей Иванович, изящным движением передней лапки разодравший мне колготки. 
      На последнее происшествие Стас не обратил никакого внимания, потому что увлеченно показывал мне свою библиотеку, где было много прекрасно изданных альбомов с репродукциями картин великих художников. Репродукции были великолепны, но куда более сильное впечатление на меня произвели остановившиеся настенные часы, на которых всегда была половина третьего. 
    «Фу, как символично. Как в плохом кино с претензией на эстетизм», – подумала я. И действительно, символ был не только старый, но и, что называется, лобовой. Время остановилось в этой квартире со старой мебелью, потрескавшимися потолками, выгоревшими обоями, паутиной в углах… Конечно, Стас как мог поддерживал порядок, но мужик – не женщина, и потом, длительные отлучки на заработки, скудость средств… Вещи, лишенные заботы и стимула жить, медленно умирали, и это зрелище навевало смертную тоску. 
– Так, квартиру я вам показал, теперь буду угощать, – весело сказал не заметивший смены моего настроения Стас. 
«Ох, лучше не надо», – подумала я, но вслух, разумеется, сказала иное:
– Давайте посмотрим на ваш знаменитый пирог.
      Мы пошли на кухню, животные побежали за нами. Первым бежал, повизгивая, Джой, за ним беззвучно крался Еремей Иванович, за ним Керри, а замыкала отряд тяжелобольная вонючая собачка. 
– Я готовил этот пирог шесть часов, – похвалился Стас. – Такой пирог пекла моя мама. 
     «Держу пари – мама пекла лучше», – мелькнуло в уме, когда я увязла зубами в непропеченном как следует тесте. Из пирога выскользнула разбухшая слива, потерявшая первоначальный цвет и вкус, и плюхнулась в чай. Кое-как прожевав липкое тесто, я с трудом проглотила комок, который  тут же застрял в пищеводе. Да, такой гадости я не ела давно. Собаки напряженно смотрели на меня, и я пожалела, что правила этикета не позволяют скормить им первую же порцию угощения. 
    Словно уловив мои мысли, Стас сказал:
– Не давайте им ничего! Брысь, маленькие попрошайки! Собакам нельзя сладкого. 
– Даже маленький кусочек? 
– Нет, у них от сладкого глисты заводятся, я Керри еле вылечил.
    Мне уже не хотелось есть, и вообще ничего не хотелось.
– Слушайте, Стас, зачем вам столько собак?
– Я очень люблю животных, они намного лучше людей. Я и учился в ветеринарном, но не окончил.
– Но эти собачки… они такие страшные…
– Они никому не нужны, кроме меня. 
    Конечно, все это свидетельствовало в пользу Стаса: доброта, милосердие, и прочие редкие качества, но от вони меня тошнило, и я ничего не могла с собой поделать. К концу ужина у меня осталась одна мысль: как бы убежать, не обидев радушного хозяина.
      Проклюнувшийся было интерес к Стасу мгновенно завял. Как и большинство людей, я люблю животных и ценю оригинальность личности – но и то и другое должно быть в разумных пределах. Как ни пыталась я удержаться в рамках приличия, Стас, видно, что-то понял, потому что не пытался меня удержать в гостях подольше, не пошел провожать и больше не звонил. Быстрым шагом добралась я до дома по пустынным вечерним улицам, и, едва закрыв за собой двери, тут же ринулась в душ. Мне казалось, что я вся пропахла тошнотворным кислым запахом, и, хотя это наверняка было не так, я мылась долго и тщательно, а потом еще и постирала платье. Ночью мне снились собаки, пытающиеся вырвать у меня из рук сладкий пирожок. 
    На том и закончилось знакомство через парикмахершу Тамару. Жаль, я забыла спросить у Стаса: а кто сидит с собачками, пока он в Москве? 

Попытка №3

       Первые неудачи меня не расхолодили, и, купив очередной выпуск «Вашего магазина», я предприняла попытку номер три. 
 – Здравствуйте! Я прочитала ваше объявление…
– Какое? – не то чтобы с недоумением, но как-то напряженно произнес неведомый собеседник. «Он что, подал их несколько?»
– В «Вашем магазине», – пояснила я.
– Ясно, что в «Вашем магазине», но какое именно? О продаже фикуса или другое?
     «Фикус? Он что, цветовод?» 
– Ну конечно, другое. То, где вы хотите познакомиться. Вы давали объявление в рубрику «Знакомства»?
– Так сразу надо и говорить. А то мне и насчет фикуса многие звонят. Как вас зовут? 
– Лариса.
– Я – Александр. Вы были замужем? Дети есть? 
  «Это что за допрос молодогвардейца?»
– Я была замужем, детей нет. Но знаете, Александр, такие разговоры по телефону…
– Какие разговоры? Я просто хочу узнать то, что вы знаете обо мне. Сколько вам лет?
– Тридцать пять! И это последний вопрос. Если хотите, мы можем встретиться…
– Хорошо, у главного входа в Стрыйский парк в эту среду в шесть часов вечера. Знаете, где главный вход? 
– Разумеется. А как я вас узнаю?
– Ага, отвечать на вопросы не хотите, хотите только задавать. Понятно. Кто вы по профессии?
– Скажете, на кого вы похожи, отвечу, – засмеялась я. Этот разговор начал занимать меня. 
– На Александра Македонского! – гордо ответил автор объявления. 
– Тогда я – Макаренко. Или Сухомлинский.
– Учительница!
– Да. Что-то имеете против?
– Нет. Все в порядке. Жду в среду у входа в Стрыйский парк, – и,  не попрощавшись, Александр положил трубку.
    Резковатый голос и властная манера нового знакомого мне не слишком понравились, и он даже не поинтересовался, свободна ли я в среду. Но, с другой стороны, божья коровка у меня уже была – и что?
     «Попытка – не пытка», – сказала я себе, и в ближайшую среду без пяти шесть, накрашенная и надушенная, уже гуляла возле входа в парк, рассматривала мамаш с колясками. Погода стояла отличная, и, несмотря на вечер, масса семей направлялась подышать кислородом. Детишки – крохотные и постарше – весело пробегали возле меня, смеялись, играли друг с другом, и звонкий детский смех грустно отдавался в ушах. Чужие семейные идиллии – зрелище не для одиноких. Я  невольно призадумалась: где-то заплутало мое счастье?, и когда знакомый резкий голос произнес над ухом:
– Это вы Лариса? – я невольно вздрогнула.
     Передо мной стоял мужчина, чей рост и комплекция при минимуме грима делали его первым кандидатом на роль гнома в очередной широкоэкранной экранизации истории Белоснежки. Поскольку в объявлении рост был указан как метр семьдесят (я-то сама ростом 1 метр 65 см, как Мэрилин Монро), я опешила. 
– Это вы Александр?
– Ну да, – коротышка зачем-то ткнул себя пальцем в грудь. – А я вас такой и представлял: немолода, но хорошо сохранилась.
– Я не сыр и не музейный экспонат, чтоб хорошо или плохо сохраниться! – раздраженно ответила я. Не терплю глубокомысленных рассуждений о моей внешности, особенно от субъектов, чей внешний вид ну никак не дает им права считать себя арбитрами элегантности или тонкими ценителями прекрасного. – К тому же я вас представляла несколько повыше!
– Что значит «повыше»? – тоном оскорбленной невинности сказал Александр.
– В объявлении («Надо было захватить с собой газету»!) вы указали рост метр семьдесят!
– Ничего подобного! Я честно указал свой рост – метр шестьдесят. Или вы врете, или там опечатка. 
– Ага, вы сознаетесь, что вы метр шестьдесят? – злорадно заметила я. «Не тебе, карлик, судить о моей сохранности!»
– Да, и я горжусь тем, что на 8 сантиметров выше Наполеона. Но вы меня обманули: в телефонном разговоре представились как учительница, то есть вполне интеллигентный человек, а сами…
– Что?
– А то, что интеллигентные люди стремятся рассмотреть в другом человеке прежде всего личность, а не тело! Вам не кажется, что это пошлость: оценивать мужчину по росту или женщину по длине ног? 
– Ну, – более примирительно («В конце концов, пигмеи – тоже люди») пробормотала я, – вы же сами сказали, едва увидев меня, что я хорошо сохранилась…
– Готов взять свои слова обратно, – Александр надулся и сделал вид, что хочет уйти, испытующе глядя на меня снизу вверх. Пришлось немного погладить его по шерстке, и, в конце концов, мы, взявшись за ручки, пошли гулять по парку. 
      Во время прогулки Александр умышленно выбирал наиболее глухие аллеи, но отнюдь не с целью лишить меня добродетели. Судя по взглядам бабулек и молодых мамаш, сидевших на скамейках у входа, мы представляли собой довольно комичную пару, и мой спутник стремился избежать лишних ударов по болезненно напухшему самолюбию. Ненавижу стереотипы, вроде поголовной глупости блондинок или непременной авторитарности мужчин маленького роста, но Александр, увы, действительно имел все замашки диктатора. На беду, у себя на работе он руководил чем-то маленьким, но важным для всей системы, как важна исправность сливного бачка для всего туалета, и это обстоятельство придавало его и без того не ангельскому нраву все черты карманного Наполеона. Целый час, пока длилась наша прогулка, он без конца заканчивал за меня фразы, поправлял ударение (и всегда неправильно), критиковал едва высказанные взгляды и тут же проповедовал свои, причем все дискуссии сводились к отношениям между полами (видно, у него давно не было женщины), а отношения между полами к излюбленному тезису: ни одному чернокожему двухметровому баскетболисту не перещеголять в постели заурядного белого гнома. 
    Когда Александр в третий раз повторил, что все великие любовники были маленького роста, я наконец-то придумала повод уйти и, глубоко вдохнув, завопила с наигранной тревогой:
– Ах, я совсем забыла: ко мне в восемь должен придти телемастер! Я уже опаздываю! Бога ради, извините, но я вынуждена бежать!
– Для вас что, телемастер важнее первого свидания со мной? – угрожающим тоном спросил Александр.
– Да! – честно ответила я и побежала по аллее, легкая, как птица. 
      Дома я первым делом нашла газету и обведенное фломастером объявление: разумеется, там был указан рост 170 см. Из газеты с легким шорохом вылетели на пол серединные страницы, я подняла их, и вдруг мне бросилась в глаза рубрика «Растения». Что он там нес про фикус? Пробежав взглядом по разделу «Продам», я через несколько секунд наткнулась на следующее объявление: «Продается уникальный фикус высотой 160 см, зв. в веч. время по тел.: 67-15-29». Фикус 1 м 60 см… А ну-ка, перечтем еще раз: «Русскоязычный мужчина 40 лет, рост 170 см, хочет познакомиться с симпатичной женщиной от 27до 37 лет, без детей, легкомысленных и ради развлечения просят не обращаться. Зв. в веч. время по тел . 67-15-29». И тут я начала смеяться, хохот разбирал меня все сильнее и сильнее, так что из глаз потекли слезы: наборщица в редакции перепутала, перепутала рост абонента службы знакомств и высоту уникального фикуса! Бедный гномик, он вполне мог бы укрыться в тени своего растения. Но как он сам не заметил ошибку? 
   Отсмеявшись, я свернула газету в трубочку и сунула ее в мусорное ведро. Баста. С газетными объявлениями покончено. По этому пути мы больше не пойдем, мы пойдем другим путем.

Попытка №4

    Другой путь привел меня в брачное агентство «Дуэт». В конце концов, в эпоху всеобщего разделения  труда глупо заниматься самодеятельностью; надо доверять все сложные вопросы профессионалам. Правда, координаты этого агентства я почерпнула все в той же газете, так что степень профессионализма его сотрудников оставалась для меня загадкой, но зато телефонный разговор внушил доверие. Неизвестная женщина на том конце провода говорила четко, ясно и коротко – как настоящий полковник. Если я хочу избавиться от одиночества, найти достойного мужчину, свить гнездо и высидеть птенцов, мне нужно взять паспорт, две цветные фотографии 9 на 12 – портрет и полный рост, деньги и придти с 10 до 18 в главный офис по адресу: ул. Зеленая, дом 12, кв. 36.  Фотографии (правда, годичной давности, но с тех пор я не слишком изменилась) у меня были, паспорт тоже, а на счет времени – так я еще была в отпуске, проходившем если не слишком результативно, то на редкость эмоционально насыщенно. В тот же день я поехала по указанному адресу. 
      Главный офис оказался обыкновенной квартирой, что меня сразу расхолодило. Что ни говори, квартира в качестве офиса, да еще главного – это несерьезно. Где ж тогда у них располагаются филиалы – в сараях, что ли? В не очень большой, но кажущейся просторной из-за скудости меблировки комнате за школьным письменным столом сидела полная женщина с короткой стрижкой и деловым видом. На столе лежало несколько фотоальбомчиков в захватанных руками пестрых обложках и толстенный гроссбух. Справа стоял шкаф, знавший лучшие дни, у стены – несколько разномастных стульев, в одном углу – большой фикус (я тут же вспомнила Александра), в другом – компьютер на маленьком столике, возле которого стоял маленький стульчик. Компьютер был выключен, и мне показалось отчего-то, что он тут только для блезира. Мои размышления прервал вопрос деловой женщины (с ней я и говорила утром по телефону):
– Паспорт с собой? 
– Да, пожалуйста…
– Тридцать пять, – отчеканила женщина, раскрыв удостоверение личности. – Мужа ищем?
– Да.
– Здесь или за границей?
– Здесь…
– Знаете, я б на вашем месте ориентировалась на заграницу, – уверенно сказала женщина, чье имя я так и не узнала. 
– Знаете, я еще не готова к таким резкими переменам в жизни.
– Пока дозреете, поздно будет. Ладно, это ваше дело. Кого ищем? Рост, вес, возраст, род занятий?
     Я принялась подробно описывать мужчину своей мечты. Женщина слушала не перебивая, но и ничего не фиксируя, и у меня начало зарождаться подозрение, что я имею дело с банальным жульничеством. Подозрение укрепилось, когда мне на мою просьбу описать механизм работы брачного агентства коротко ответили: 
– Мы вносим вас в каталог и показываем нашим клиентам. Кому вы понравитесь, тот с вами сконтактируется. 
  «А кому не понравлюсь?»
– А мужского каталога у вас нет, чтоб я сама посмотрела, с кем мне сконтактироваться?
– Есть, но там только иностранцы. Вы же не хотите за границу… – в голосе женщины прозвучал упрек,  и мне стало стыдно за свою несознательность. 
– А каталога наших мужчин нет?
– Я же вам пояснила: только иностранцы. Почему вы не хотите искать мужа за границей? У вас хорошие шансы. 
– А здесь у меня шансов нет?
– Что вы заладили все «а» да «а», не знаете, что ли, наших мужчин? – с этими словами женщина снова взяла мой паспорт, раскрыла гроссбух  и минут 5 что-то писала там медленно, старательно выводя буквы. У меня несколько отлегло от сердца. – Скажите мне номер вашего телефона.
   Я сказала. 
– Хорошо… Теперь возьмите карандаш… у вас есть свой? Пишите разборчиво на обороте каждой фотографии имя, отчество, фамилию не надо… возраст, рост, вес, семейный статус… «разведенная»? так и пишите, дети есть? Нет? Пишем «детей нет», без материальных и жилищных проблем, образование? Высшее? Так и пишем, ничего не надо о себе скрывать… И очень коротко – кого ищем.
     Я старательно выводила слова печатными буквами, боясь сделать от волнения ошибку. Хороша будет учительница, не умеющая грамотно писать!
– Вот, готово, – протянула я фотографии. 
– Молодец, четко написали, – похвалили меня. – А то некоторые пишут, как курица лапой…
– И что теперь?
– Теперь ждите. Как только – так сразу, – обнадежила меня женщина, захлопнув гроссбух. 
– Что ж, ладно. Пусть так. Буду ждать.
– Думаю, долго ждать не придется. С вас 50 гривен.
   Я опешила. Боюсь, у меня даже открылся рот, потому что женщина сказала очень сухо и раздраженно:
– Разве я вам не говорила по телефону, что с собой надо взять деньги?!
– Да, но почему столько? – обрела я дар речи.
– У нас такие тарифы!
–  За что???
– Как за что? За включение в каталог и информационные услуги.
  Тут меня охватила злость, как всегда при явном и наглом обмане. 
– Каталог, говорите? А где он? Покажите мне его!
– Он перед вашим носом! – ко мне швырнули один из альбомчиков. 
    Дрожащими от сильных эмоций руками я раскрыла его. Обычный альбом на 50 фоток размером 9 на 12. Такие продаются повсюду по пять гривен и есть в любой семье, но этот отличался тем, что на каждой страничке была вставлена только одна фотография, а листок, обычно лежащий между снимками, вынут, так что на обороте фотографии можно было прочитать:   «Зиновьева Ольга Николаевна, 1972 года рождения, рост 166, вес 67 кг, русская, по профессии – архитектор, разведена, дочь Вика 10 лет, жильем обеспечена, ищет мужчину с разумной разницей в возрасте…» – ту информацию, которую я только что написала на своих снимках! 
    И это каталог?! Вложить готовую фотографию в альбом? Такой титанический труд стоит теперь 50 гривен?! Ах ты проходимка…
    Мои эмоции явно отпечатались у меня на лице, потому что женщина спросила с угрозой:
– Я смотрю, вам что-то не нравится?
– Мне интересно, а гарантии за такие деньги вы даете? 
– Какие гарантии?
– Что выйду замуж!
– Тут не ремонтная мастерская! 
– Ну, тогда до свиданья. Ищите себе других дур. 
– Пожалуйста! Забирайте свои фотографии и катитесь! Я, между прочим, вас хотела взять только по доброте душевной! Потому что с такой фигурой и характером…
– Да пошла ты! – коротко ответила я и покинула негостеприимную квартиру. 
     В троллейбусе и дома я много чего мысленно сказала владелице «Дуэта», и даже хотела позвонить и добавить не мысленно, но по здравом размышлении передумала. Ну, покричу я, испорчу ей настроение на пять минут, а толку? Совесть в ней проснется, что ли? Смешно. 
        Злость ушла, взамен пришла печаль. Вдруг жаль и себя, и потраченного – не только сегодня – времени. На что ушел мой отпуск? Бегала туда-сюда, как вспугнутый заяц, тратила деньги, и каков же результат? Очередное умаление и без того не шибко большой веры в человечество. 
     «Эх, Лариса, – сказала я себе, – ты не жемчуг ловишь, ты гоняешься за химерами». 

Попытка №5

       О том, в каких хлопотах  я провела отпуск, я не рассказала никому, и меня очень удивило, когда буквально через пару дней после выхода на работу одна моя коллега, пожилая, милая женщина, завела в учительской разговор о не совсем обычном способе замужества своей племянницы. Племянница, тихая низкорослая девушка лет 28, вышла замуж за вполне приличного мужчину с помощью свахи. Мне показалось, что мои невысказанные мысли витают в пространстве и создают некое энергетическое поле; иначе с чего бы вдруг в общем разговоре возникла эта тема? А может, дело в том, что прежде меня матримониальные вопросы не интересовали, и я не обращала внимания на такие разговоры? Так или иначе, на следующий день, оставшись по счастливому стечению обстоятельств в учительской наедине с Натальей Павловной, чья племянница так удачно устроила свою личную жизнь (у нас у обоих были «окна» между третьим и пятым уроками), я аккуратно вывела разговор на сваху.
– Моя двоюродная сестра, – очень ловко, как мне казалось, наводила я тень на плетень, – никак не может выйти замуж…
– Да, да, конечно, понимаю, – спрятала глаза Наталья Павловна. – И сестре надо, и вам, Ларисочка, не помешает, уж простите меня за откровенность … Сваху зовут Раиса Михайловна, очень толковая женщина, много лет этим занимается.
– И, наверно, за деньги? – вспомнила я брачное агентство «Дуэт».
– Только в случае успеха. То есть когда подают заявления в загс.
     Это мне понравилось. «В конце концов, надо испробовать все. Чем сваха хуже брачного агентства или газеты объявлений?». К тому же выяснилось, что Раиса Михайловна вполне образованный человек, всю жизнь проработавший инженером по технике безопасности, и сводивший своих знакомых просто так, по доброте душевной. Хобби превратилось в подобие бизнеса в последние годы, когда на пенсию стало прожить невозможно. 
– Она сама, между прочим, трижды была замужем, – веско добавила Наталья Павловна, и это мне понравилось еще больше. Можно ли верить свахе, никогда не бывшей замужем?! 
– Теперь она вдова, одинока, детей нет, вот и подрабатывает понемногу. 
    В воскресенье я позвонила свахе, тут же позвавшей меня к себе.
– Приходите, приходите, чего тянуть? Где вы живете? О, да это совсем недалеко от меня. Две остановки на трамвае. Приходите, я вам говорю, спокойно сядем и поговорим.
    В тот же день я пришла. В тесной прихожей меня встретила старая полная женщина с бородавкой на подбородке, коротко стрижеными густыми волосами  и длинными серебряными сережками, подчеркивавшими толстые мочки ушей. На плеча ее был накинут павлопосадский платок в алые розаны, в руках дремал огромный сибирский кот, а говорила она певучим южным говором. 
     Определенно, в этой женщине было своеобразие. 
   Меня тут же усадили в кресло, угостили чаем с печеньем и взяли быка за рога:
– Есть мужчина как раз для вас. Вам сколько? 35? Никогда б не сказала. Он ваш ровесник. Ничего против ровесников не имеете? Прекрасно, все мои мужья тоже были ровесники. 
   Я поняла, что передо мной настоящий профессионал, и приготовилась с упоением слушать концерт. Сольное выступление длилось минут 15, не меньше. Сваха воспевала своего кандидата так вдохновенно и красочно, что я невольно усомнилась: таких панегириков наемные борзописцы и Нерону не пели. Умница, красавец, свой особняк, свой бизнес… И не может сам никого найти?
– Скажите честно, – сказала я, когда Раиса Михайловна наконец замолкла, утирая пот со лба, – он импотент?
– Да ты что, – замахала руками сваха. – В постели – супермен. 
– И не был женат?
– Нет, все ищет ту единственную.
– И я подойду?
– Почему нет? 
– Может, он молодую ищет, без семейного опыта…
– Нет, именно такую, как вы.
«Нет, что-то тут явно не так», – решила я, и принялась прощупывать с разных сторон.
– А он не сидел?
 Сваха от изумления выпучила глаза. 
– Откуда у вас такие мысли?
– Да так… И никаких проблем с законом?
– У него пекарня своя, какие там могут быть проблемы с законом?
– И ничем не болен?
– Здоров как бык. Спортом занимался.
– Каким?
– Плаваньем. Мастер спорта.
– А образование…
– Высшее. Инфиз. Я вам говорю, вы не пожалеете. Такие мужчины теперь редкость.
   «Мистика какая-то. Может, у него уже крылья растут?»
– А как на счет спиртного?
  Пауза перед ответом была секундной, но она была, и я почувствовала: «горячо».
– …Не пьет.
– Совсем?
– Ни капли.
– А раньше?
– Очень мало.
– Очень?
– Очень. Иногда, перед обедом…
– И как часто?
– Ну, не каждый день. Он же занимался спортом, у них с этим строго…
– Странно: был спортсмен, по чуть-чуть, но пил, а ушел из спорта, вообще завязал. А чего он ушел из спорта?
– Возраст. И он же не чемпион мира, сколько ему прыгать с вышки…
– И теперь совсем не пьет?
– Да что ты привязалась? 
– Ну скажите правду, я ведь все равно узнаю! Не может быть, чтоб такой ангел без крыльев не мог сам себе бабу найти! Я не вчера на свет родилась! – Пьет он? 
– Нет, здоровьем клянусь! Уже полгода как не пьет, зашился…
    Немая сцена. Занавес. 
      Уже дома, перед отходом ко сну, мне вдруг вспомнился старый-престарый еврейский анекдот (во всяком случае, я его услышала в отрочестве от бабушки, которой его рассказали в конце тридцатых годов). 
     Анекдот такой. Жил-был один сват. Много лет он ходил по селам и местечкам, сватал людей, и вот состарился, трудно ему стало ходить одному, и сват решил взять себе помощника. «Работа не сложная, – пояснил он помощнику, – надо только все, что я говорю, увеличивать в два раза». «Как это?» – не понял непонятливый помощник. «Очень просто. Я говорю: у жениха свой магазин. Ты говоришь: вы забыли, дядя Миша, у него два магазина! Я говорю: невеста хорошенькая девушка. Ты говоришь: что вы, просто красавица; сияет, как солнце! Понял теперь?» Помощник заверил, что все понял. Пришли они в один дом, где жил молодой человек, и начал сват расхваливать невесту. «Невеста молоденькая, не какая-нибудь старая кляча!» – начал сват. «Почти девочка», – продолжил помощник. «Очень миленькое личико!» – восторженно сказал сват.  «Да она красива, как царица Эстер!» – завопил помощник. 
     «Внешность и молодость – это хорошо, – заявил отец семейства, – а какое там приданое?» «Приданое отменное, пятьсот рублей серебром и две тысячи ассигнациями». «Вы забыли, дядя Миша! Тысячу рублей золотом и четыре тысячи ассигнациями!» «О, это уже кое-что», – одобрительно закивал головой папаша. «И, кроме того, за Розочкой дают одноэтажный домик». «Двухэтажный, вы перепутали», – улыбнулся помощник. «А из какой семьи девушка?» – вступила в разговор мать молодого человека. «Это самое приличное семейство в Бердичеве. Их все уважают, сам урядник заезжает к ним с визитом!» «Что урядник, – перебил помощник, – на прошлой неделе сам генерал-губернатор изволили в доме Розочки откушать чашку кофию!»  Семейство ахнуло. Сват погладил бороду и подмигнул помощнику: молодец, дело на мази! 
     «Только скажите нам правду, уважаемый сват! Неужели у Розочки нет никаких недостатков? Ну, совсем маленьких?» – спросила почтенная бабушка. Сват вздохнул. «Есть! Но у кого их нет? Покажите мне такого человека!» «И на солнце, как говорят ученые в Вильне, есть пятна!» – подхватил помощник. «И что за недостатки! Так, мелочь!» «Чушь!» «И все же… – настаивал отец семейства. – Что там не так?» «Ерунда. Одна нога Розочки чуть-чуть короче другой! Но она ходит быстрее, чем мы с вами!» Родные молодого человека нахмурились, и помощник понял: срочно надо вмешаться.
     «Вы опять забыли, дядя Миша: она уже полгода как лежит в параличе!» 
    Не знаю, почему я вспомнила эту старую байку, но она мне показалась настолько в тему, что я вдруг начала истерически, до слез, до желудочных колик хохотать. Господи, да ведь это и впрямь комично, все, произошедшее со мной! Комично и банально… Отсмеявшись, я успокоилась и пришла в умиротворенное и благодушное настроение. Если поиски настоящей любви заканчиваются взрывами смеха – это прекрасно! Всегда надо помнить, что они могут закончиться и слезами. 
 

Попытка №6 

       После визита к свахе я решила взять тайм-аут в своих поисках. Отчасти – надоело, отчасти – возникли непредвиденные обстоятельства: заболела коллега, пришлось ее заменять, потом заболела мама, пришлось жить на два дома, и вся эта колготня продолжилась до декабря, когда я снова принялась мечтать. То ли медленно падающий романтичный снег навеял глупые мечты, то ли близость Нового года, как в детстве, воскресила надежду на чудо. А  может, на меня подействовал любовный роман в мягкой обложке «В плену грозовой страсти», дружески подсунутый мне математичкой Наташей. Наташа была новенькая – работала первый год, и очень хотела влиться в коллектив. Я вообще-то любовным романам предпочитаю исторические, но мне стало жаль девочку. Я взяла книжку, чтобы подержать и отдать – и неожиданно зачиталась. 
      Авторы любовных романов – скверные беллетристы, но отменные психологи, умеющие сыграть на самых потаенных струнках женской души. К примеру, главной героиней «Грозовой страсти» была толковая, но зацикленная на своей карьере, молодая, но уже не юная, вроде некрасивая, но если присмотреться –  очень симпатичная разведенка из Нью-Йорка. Уолл-стрит от меня далек, но все остальное мне показалось родным и знакомым – мне и сотням тысяч других женщин. А главный герой? Мрачный красавец с загадочным прошлым и потрясающим настоящим? Настоящий мужчина, немногословный и сильный, в жизни которого есть  какая-то тайна – разве о встрече с таким персонажем хоть раз в жизни не мечтала каждая из нас? Правда, в «Грозовой страсти» он еще и миллионер, но это уже детали. Я согласна и на простого бухгалтера.
      За «Грозовой страстью» последовала «Пленница искушения», за «Пленницей» – «Только для тебя», за «Только…» – «Весенний флирт», за «Флиртом» – «Настоящая любовь», и тут я заметила, что мне чего-то не хватает.
  –  Странно, а почему все эти романы переводные? Разве нет любовных романов из нашей жизни? – спросила я Наташу, единственного известного мне специалиста по данному жанру.
  Наташа действительно оказалась специалистом.
– Есть несколько, но они хуже. И знаете почему? Нет героя. 
– То есть? – заинтересовалась я.
– Я читала статью о женских романах. Там четко объяснено: в наших романах главная проблема – герой. Нет мужчин!
– Как, даже в романах нет? – ахнула я. «Боже, к чему мы пришли!»
– Точнее, нет положительных мужчин. Ну кого может изобразить автор в качестве главного героя-любовника? Учителя, врача, инженера? Так они ж нищие, и потом, герой-любовник – это по определению «мечта каждой женщины», а кто мечтает об инженере!
   Я хотела что-то сказать, но передумала. Пусть девочка полетает в розовых облаках иллюзий. Я сама была такая пятнадцать лет назад.
– Значит, бюджетники отпадают, – продолжала Наташа.  – Творческие люди – товар на любителя. Кто остается? Братва и бомжи! 
– Да ну, а бизнесмены?
– Ха! Те, которые живут «красиво, но недолго»? 
– М-да, мрачно все как-то. Только и остается, что смотреть с надеждой на Запад – авось поможет, – пошутила я.
– Конечно, – согласилась со мной Наташа. – Я давно уже поняла, что здесь искать нечего и некого.
  Я вспомнила настойчиво агитировавшую меня владелицу «Дуэта». 
– Что, в брачное агентство пойдешь? Будешь с его помощью искать иностранного принца? – улыбнулась я.
– Ни в коем случае. Я ищу сама.
– Где? На улице?
– В Интернете, – гордо ответила Наташа.
   Я, конечно, слышала про всемирную Сеть, но в таком контексте – никогда. 
– Ты только никому не говори, – попросила меня Наташа, видно, уже ругая себя за длинный язык.
– Не скажу. Только расскажи мне подробнее, как это происходит.
   Я так плотно взяла девчонку в оборот, что она не только рассказала, но и показала – в пустом компьютерном классе, когда детишки разбежались по домам. Как оказалось, в работе с Сетью нет ничего сложного. Оно и понятно: все современные технологии рассчитаны на средний интеллект.
– Зато какие возможности! – пела Наташа. – Мне за одну неделю пришло сорок писем!  И от каких мужчин!
     Зараженная ее восторгом, поначалу и я ждала чего-то необыкновенного. Оно и понятно: пока мы не разберемся как следует в новой технологии, не узнаем, чего можно ожидать и чего нет, в сознании царит гиперболизация ее возможностей. 
     Интернет может все! В Интернете полно богатых и одиноких мужиков! Через Интернет можно запросто выйти замуж за миллионера!
     Ага, счас. Даже за двух одновременно.
     В начале, казалось, дело пошло: после размещения анкеты мне пришло 10 писем, и вместе с ними прилетели надежды, словно стая птичек, слетающихся к наполненной кормушке. Изнасиловав старенький англо-русский словарь, я отписала двум наиболее интересным респондентам – 49-летнему менеджеру из Мельбурна и бывшему одесситу Грише из Коламбуса, штат Огайо, и уже принялась возводить воздушные замки – но тут меня поджидал облом. Менеджер из Мельбурна ничего не ответил, а Гриша после двух недель оживленной переписки вдруг заявил, что нашел себе другую женщину.
     «Не беда, Лариска! Их тут полно!» – утешила я сама себя – и не ошиблась. Женихи в Сети действительно кишмя кишели… как крокодилы в Ниле. 
      За пять месяцев передо мной прошла целая галерея пенсионеров-ловеласов, шутников дурного тона и сексуально озабоченных тунеядцев. Подавляющее большинство респондентов были белыми мужчинами из США, но попадались и экзотические персонажи, вроде 55-летнего уроженца Кении, работающего по контракту в Эр-Рияде, или 60-летнего полуиндейца, полумексиканца из Тахо. Кениец в первом же письме предлагал руку и сердце и готов был в случае согласия немедленно вылететь в Луганск, а Сантьяго из Тахо, истово верующий католик, страшно беспокоился, не была ли я прежде замужем – в таком случае наш союз был бы невозможен. 
       Разумеется, среди эпистолярного мусора были и вполне приличные письма, как, например, очень теплое и искреннее послание от Джоша, пятидесятилетнего техасского фермера. Джош, крепкий, атлетически сложенный мужчина, два года назад пережил трагедию: от редкой формы рака крови умерла его жена Сибил. «Мое горе было огромное и глубокое, как океан, – писал Джош. – Я не думал, что снова когда-нибудь буду улыбаться снова». Справиться с болью Джошу помогли дети, особенно старшая дочь Рокси. Они буквально настояли, чтобы он попробовал найти себе новую жену. «Рокси молодец, но ей всего 14, – продолжал Джош, – и нам нужна мать и хозяйка. Я совсем немного знаю о России (Джош был уверен, что Львов находится именно там), но знаю, что там живут добрые и щедрые люди с открытым сердцем. Мое сердце тоже открыто. Я верю в счастье, которое впереди». 
      У меня было никаких оснований сомневаться в искренности Джоша, и я охотно открыла бы собственное сердце, если бы не два обстоятельства. Во-первых, будучи потомственной горожанкой, я совершенно не представляю себя в роли деревенской жительницы. А во-вторых… Одна дочь Рокси – с такой ситуацией я еще могла бы справиться, это еще куда ни шло. Но иметь четверо падчериц и пасынков (кроме Рокси, у Джоша было еще трое: десятилетний Стивен, семилетняя Лайза и пятилетний Крис) – это немного слишком для женщины, у которой никогда не было собственных детей. Так я и ответила Джошу, после чего наша переписка прекратилась.
      Растрогало меня и длинное, с лирическими отступлениями и размышлениями письмо от Кена из Питтсбурга. По профессии Кен был программистом, и зарабатывал вполне прилично. Если письмо Джоша дышало искренностью и простотой, то его стиль выдавал образованного и тонко чувствующего человека. Увы, для чрезмерной чувствительности у Кена были все основания: из-за тяжелого ДЦП он был прикован к инвалидной коляске. Меня поразило, что человек с диагнозом, являющимся на Украине чуть ли не приговором, не только получил образование, но и сам зарабатывает себе на вполне пристойную жизнь. «Да, в этом плане американцы молодцы», – подумала я, но отвечать Кену не стала. В конце концов, способность к самопожертвованию – это всего лишь особенность характера, а не всеобщая и обязательная добродетель, и если ты не обладаешь этой способностью, не стоит ее в себе развивать. 
      Оттачивая свой виртуальный образ, я освоила несколько компьютерных программ, в том числе «Photoshop» и “Fine Reader» (с помощью “Fine Reader» я сканировала свои фотографии, а «Photoshop» помогал мне превращать их в портрет Дориана Грея – до его договора  с темными силами). Я также здорово подтянула английский язык. Поначалу спотыкающаяся на самых простых фразах и не разлучающаяся со словарем, я вполне прилично овладела современным письменным английским и обращалась теперь к словарю, только наткнувшись на редко употребляемое или диалектное слово. В довершение ко всему, у меня появились заочные подруги, с которыми я познакомилась на форумах при сайтах знакомств.
      Они и просветили меня: зря я тешила себя несбыточными надеждами. Поиск заграничного мужа – процесс трудный и длительный, и здесь настойчивость и хладнокровие важнее, чем хорошие исходные данные. Я пыталась быть хладнокровной и терпеливой, но как тут не взвиться ракетой, если тебе предлагают прислать свои снимки в костюме Евы или пишут, что «я готов быть отцом для твоего малыша», хотя никакого малыша у тебя нет и ты повсюду указывала это!
      Вообще, по-моему,  многие искатели заграничных невест явно не удосуживаются ознакомиться с требованиями женщины, и пишут всем подряд. А ленивые обормоты вдобавок рассылают одно и то же письмо. Охотник до усыновления чужих малышей заметил, что у многих невест есть дети, состряпал свое письмо с учетом данного обстоятельства, и принялся отправлять его всем подряд. А то, что лично у меня ребенка нет – подумаешь, какая чепуха! Не тратить же из-за этого десять секунд на удаление ненужной фразы из готового текста. Глупая «невеста по почте» сама вычеркнет. 
     Я отправила этому субъекту свое «фи» и забыла о нем. Каково же было мое удивление, когда через неделю в моем почтовом ящике появилось письмо со знакомым обратным адресом. «Неужто раскаялся и станет извиняться?» – мелькнуло в голове. 
      Новое письмо начиналось точно так же, как и предыдущее, и вскоре я поняла, что читаю тот же текст! Видно, этот тип отличался не только ленью и скудными умственными способностями,  но и плохой памятью, и просто позабыл, кому он уже отправлял свою отписку, а кому нет.
      Еще месяц назад я охотно посмеялась бы, но сейчас мне было не до смеха. Глупое письмо только подтвердило внутреннее ощущение: я что-то делаю не так. 
         Среди авторов писем почему-то почти не было моих ровесников или чуть старше, а также людей устроенных и преуспевающих. Гуляя по сайтам служб знакомств и брачных агентств, я встречала анкеты интересных мужчин, но мне они почему-то не писали. «Что ты хочешь, – ответила мне Марсианская Мышь, с которой  я познакомилась на форуме при брачном агентстве «Роксолана Плюс», – мужчины в сорок хотят двадцатилетних девочек. А нам пишут шестидесятилетние старики».
     Увы, это было правдой. Судя по анкетам, все понравившиеся мне мужчины-ровесники искали женщин не старше 25-ти. Несколько раз я написала им первая, честно указывая возраст, но ответа не было никогда.
     Все то же! Там все то же, что и здесь, тот же замкнутый круг! Но почему? Какая магическая сила заключена в этих цифрах? И ладно бы они действительно что-то значили! Но ведь хронологический возраст – не более чем условность! Женщина в 35 может выглядеть на 28, иметь энергию 20-летней и любить, как в 18! 
    «Так-то оно так, – ответила мне Марсианская Мышь, – но поди, объясни это мужикам. У них свои стереотипы». 

Попытка №7

     У них стереотипы, а что делать мне? Не указывать возраст? Или приврать? Но любая ложь раскроется рано или поздно. Короче, мои виртуальные похождения постепенно вызывали у меня все меньше интереса, а после свадьбы Наташи, неожиданно вышедшей замуж за администратора компьютерного клуба, и вовсе сошли на нет. В тот светлый майский день я оказалась за компьютером совершенно случайно, точнее, в поисках новой информации для открытого урока по второй мировой войне. Я честно шарила по всем поисковикам, и не заметила, как пальцы сами набрали один знакомый адрес, потом другой… Равнодушно проскользнув глазами по нескольким новым анкетам, я уже хотела выйти из Сети, как вдруг что-то словно толкнуло меня.
    Джон из Калифорнии, 43. А ну, открой его анкету.
     Я открыла. На меня уверенно смотрел улыбающийся синеглазый мужик в том стиле, от которого я всегда млела. Я бросилась читать анкету. Только б не был дурак! Но нет, не должен, глаза умные. 
    Первое впечатление не обмануло. Джон, разведенный врач-кардиолог из Лос-Анджелеса, написал о себе интеллигентно и небанально. «Я ищу друга. Не скажу, что я равнодушен к женской красоте, но ведь главное – это душа, не так ли?» и еще: «Я хочу не только быть любимым, но и любить».
    Из анкеты также следовало, что Джон увлекался русской культурой и читал «Братьев Карамазовых» и «Мастера и Маргариту».  Вероятно, это, а не желание купить покорную восточную женщину, и побудило его искать славянскую невесту. Так, по крайней мере, хотелось мне думать, а отсутствие требований к возрасту дало решимость написать ему. И хоть я, наученная  горьким опытом, о своем возрасте не сказала ни слова (а по фотографии мне можно было дать и 25), мне не очень верилось в ответ. 
      Ответ пришел на следующий день. 
     «Ты учительница, это прекрасно. Мне всегда нравились люди, имеющие свое призвание в жизни. К тому же с детьми может работать только добрый человек, разве нет? Я долго смотрел на твою фотографию, и мне показалось, что ты очень добра. Напиши мне побольше о себе. Где ты живешь? Много ли у тебя друзей? Любишь ли ты животных?» Далее Джон просто и толково рассказывал о себе и своей жизни.
    Я поняла, что Джон умен, энергичен, состоятелен (он жил в собственном доме на пляже) и истосковался по нормальным человеческим отношениям. И что это мой шанс. Не только потому, что мне очень захотелось жить на берегу океана и засыпать под шум волн. Но и потому, что впервые при чтении письма случайного, в общем-то, человека у меня учащенно забилось сердце. Я боялась надеяться, боялась предполагать – и все же подробно ответила на все вопросы, приложив к письму еще две фотографии.
      Джон снова ответил быстро и хорошо. «Я кое-что нашел в Интернете про Львов, оказывается, это красивый город! Если мы встретимся, ты мне его покажешь». 
   «Кажется, клюнул», – подумала я, постучав костяшками пальцев по столу. Последующее письмо подтвердило: действительно, клюнул. Джон писал, что у него нет детей (не по его вине), и спрашивал, почему их нет у меня: это позиция или случайность? «Мне кажется, настоящая семья немыслима без детей, разве нет?» В том же письме он спрашивал номер моего телефона.
    Но клюнул не только он; на крючок – пока фантазий и иллюзий – попались обе рыбки. «Да, я хочу выйти за него замуж», – сказала я себе и вздохнула.  
       И тут же естественность исчезла, возникло напряжение и скованность движений: как бы золотая рыбка не сорвалась с крючка. Принимаясь за очередное письмо, я уже думала не о том, что хочется сказать мне, а о том, что может понравиться ему. 
      Через день Джон позвонил. Приятный голос, приятный разговор. Я немного боялась за свой английский, но опасения оказались напрасными: Джон все понял, даже мою робкую и плоскую шутку! 
     В течение двух недель он трижды звонил и написал шесть писем. Я узнала о Джоне многое, начиная с истории знакомства его родителей и заканчивая историей его собственного развода, а он, в свою очередь, узнал многое обо мне. Многое, но не возраст. Я, как могла старательно обходила эту тему, устраняя даже детали, по которым можно было вычислить год моего рождения. 
      В субботу он позвонил и сказал:
–  Кажется, я начинаю в тебя влюбляться.
–  Я тоже, – ответила я, и это было чистой правдой. 
    А в понедельник пришло письмо, в котором  Джон спрашивал открытым текстом: сколько мне лет? «Я знаю, в Европе это считается неприличный вопрос, но я не могу его не задать. Возраст человека имеет серьезное значение, разве нет?».
     Прочитав эти строки, я похолодела. Когда отношения обрываются в самом начале, когда человек еще безразличен – это одно, но отказаться от любви, от надежды на счастье… это было свыше моих сил. Если я напишу правду, наш роман закончится, так сказать, на взлете, ведь всем им нужны только молодые женщины. 
      На сколько я выгляжу на тех, подретушированных собственноручно фотографиях? Между двадцатью и тридцатью. Ну, конечно, ближе к тридцати, но не тридцать же пять! (А скоро будет и тридцать шесть…) Он думает, что мне 25, от силы – 28… Хотя от 28 до тридцати дорожка недлинная, а что такое тридцать лет? Чем они так уж отличаются от тридцати пяти? На пару морщинок меньше? И то не у всех. Я в тридцать была такая же, как теперь. Есть свидетели. А может, для него и 30 – много?
     Допустим, я солгу. Допустим, я смогу скрыть свой возраст и при личной встрече, но ведь есть паспорт, другие документы. Все вскроется рано или поздно. Он бросит меня не просто как старую, но как старую лгунью. Фу, как мерзко. Лучше уж правду. Как меня учили в школе и как я сама учу детей. 
     «Дорогой Джон, мне уже 35, но я выгляжу моложе…» Нет. Ни за что. «Дорогой Джон, мне будет в июле тридцать лет…» Что, начинать роман с обмана? Точнее, продолжать его с помощью обмана. Он меня за одну ложь бросит – и будет прав. 
    Так я попеременно терзалась четыре дня, переходя от угрызений и упреков к колебаниям и сомнениям. Мелькнула мысль посоветоваться с кем-то – и отпала. В этом деле никто мне не мог помочь. Я даже стала плохо спать, и во сне мне снился Джон, качающий скорбно головой. На лице его была написана грусть.
      Наконец, тянуть с ответом стало невозможно, и я засела за компьютер. Дрожащими пальцами я набирала пароль своего почтового ящика, боясь увидеть там очередное письмо от Джона, недоумевающего, куда я делась. Нового его письма не было, но надо было писать свое.
      Клянусь, я хотела написать правду! Я только оттягивала ее до конца письма – еще на чуть-чуть, хоть на полчаса. И вот, когда письмо было почти полностью готово, я набрала «Ты спрашивал меня о возрасте.  Мне… -- и тут, клянусь, пальцы сами прыгнули на «2» и «7»! – Мне 27 лет. Целую. Твоя Лариса». Как в омут с головой: «мне 27 лет». Теперь жмем на «Send». Все. Готово. 
     Я сидела с бешено бьющимся сердцем и тупо глядела на экран. Да, я солгала. Я убавила себе почти 8 лет. И плевать мне на прописи и проповеди. Я устала от одиночества, от бедности, от тоски по лучшей жизни. Я никому не отдам Джона. Если надо – я продам квартиру и сделаю пластическую операцию, я потеряю паспорт и заплачу, чтоб мне выдали новый, с другой датой рождения, я перееду в другой город, где меня никто не знает, я на все пойду, я…
      Думаю, мало какое электронное письмо ждали в этом мире так, как я ждала ответ Джона. И занятий уже не было, а я торчала в школе, каждые два часа заходя в компьютерный класс. И мне было все равно, что обо мне подумают. Мне уже все было все равно, кроме его ответа.
     Ответ пришел через два дня. 
        «Я так и думал по твоим фотографиям, что ты молода, но боялся узнать правду и потому долго не задавал тебе этот вопрос. Мне так жаль, но ты слишком молода для меня.  Я разочаровался в юных женщинах, которые ищут мужчин много старше себя. Они меркантильны и циничны, разве нет? Я верю, что могу найти счастье только со своей ровесницей. О, Лариса! Если бы ты была хотя бы лет на 7 старше…»
     …………………………………………………………………………………………………………
    …Ну, конечно, я ему снова написала, сделала такую глупость, просила прощения, он не ответил, так я ему отсканированную страничку паспорта отправила – все глупость, глупость, и суета сует. Ну, ревела, конечно, оповестила всех виртуальных подружек о своей беде – выговориться хотелось. И все, конечно, напрасно. Выскользнула моя прекрасная жемчужина из рук, бульк! – и снова погрузилась в пучины океана. Не судьба. А я, несчастная ныряльщица, осталась лежать, измученная, на раскаленном береговом песке, жадно вдыхая воздух ртом. Полежала-полежала, оклемалась и побрела в свою хижину. 
       И думаю теперь: а зачем, собственно, мне понадобились те жемчужины? Во-первых, жемчуг, и это проверено поколениями – к слезам; а вторых, жизнь так прекрасна и без жемчуга.

ЕЛЕНА ШЕРМАН, г. Львов (Украина)

Персональная страница Елены Шерман: http://ellena.sitecity.ru

Написать отзыв автору: els52@lycos.com

Опубликовано в женском журнале "WWWoman" - http://newwoman.ru  3 ОКТЯБРЯ 2003 года

Елена Шерман, все публикации на этом сайте:

Статьи:

Елена Шерман. "ЖЕНСКИЙ ИНТЕРНЕТ"