Жизнь или дорога к себе
Повесть. Главы 11, 12, 13 и 14

    Начало

    11.

    Вряд ли кто-нибудь из нынешних ее знакомых поверил бы в то, что тогда она покорно написала все необходимые заявления, которые требовала от нее сестра и так же покорно устроилась на работу продавцом в тот самый универмаг. 
    Андрей был шокирован происходящим, Татьяну не понимал. А она боялась даже намеком ему рассказать ту давнюю историю с Николаем, не смотря на то, что ничего «такого» в той истории и не было, да и сам Андрей знал, что был ее первым мужчиной. Но, как бы то ни было, говорить ему что-то она не решалась.
    С другой стороны, Андрея такой вариант с ее заочной учебой устраивал. Ездить к ней сюда было проще и ближе, чем мотаться в Москву. 
    Но сестра не унималась, она встречала ее после работы. Требовала отчетов за каждый час, проведенный вне дома. А Андрей разбирался с женой. Ее звали Эльзой. Формально они давно не жили вместе. Сын учился в Ленинграде в суворовском. Уже почти заканчивал и готовился поступать  куда-то - ни то в институт, ни то еще куда-то - по военной части. У Эльзы давно был другой мужчина, в квартире которого она обитала основное время, только при этом почему-то  категорически не хотела выписываться из квартиры Андрея и разводиться с ним. Даже периодически приходила туда ночевать. 
    Несмотря на слежку, устроенную сестрой и проблемы с Эльзой, Татьяна несколько раз гостила у Андрея. И вот, в один из таких приездов, Эльза застала Татьяну в квартире. Татьяна в ужасе ждала сцены, а Андрей скорее инстинктивно моментально встал между женщинами, загородив собой испуганную девушку. Но Эльза, на удивление, отреагировала очень спокойно. Сказала, что пришла за какими-то вещами. Предложила всем вместе попить чаю с тортом, который она принесла. А потом стала предупреждать о своих визитах, ночевать не оставалась даже в отсутствие Андрея. А к Новому Году уже сама заговорила о необходимости развода. 
    Тридцать первого декабря Андрей явился в их с сестрой квартиру с шампанским, цветами и официально попросил у сестры Татьяниной руки. Сестрица была в шоке. Андрей по возрасту годился в женихи ей самой. 
    Сейчас, спустя все эти годы Татьяна жалела сестру. Понимала причины ее поступков, только вот простить так и не сумела.

    12.

    Восьмое марта. То второе восьмое марта они отмечали у родителей Андрея. Эрна Генриховна - высокая статная женщина, чем-то напоминающая Бабулю, не по годам ухожена, умна и остра на язык.  Татьяну она приняла и полюбила с первой встречи. Даже настойчиво предлагала ей пожить у них до свадьбы. Видимо Андрей рассказал ей о взаимоотношениях невесты с сестрой. 
    «Хочу похвастаться "дочерью"», - говорила она, обзванивая знакомых и родственников. Иметь дочь - было ее несбывшейся мечтой. Но здоровье... Андрей и сам был поздним и очень ожидаемым ребенком, его она обожала, и, как любая мать, хотела ему счастья.  
    Как-то на кухне, когда они остались вдвоем, Эрна Генриховна сказала Татьяне: 
    - Танюша, Андрей мой всем хорош и будет тебе замечательным мужем. Но когда тебе будет столько, сколько лет сейчас Эльзе, ему будет столько, сколько сейчас его отцу. Ты понимаешь, о чем я?
    На что Татьяна со свойственной ей тогда непосредственностью ответила: «Ну и что? Карл Оттович прекрасно выглядит, он мне очень нравится».
    Ее ответу Эрна Генриховна смеялась от души. Умнейшая была женщина.
    В тот год Татьяна благополучно получила свой диплом, в котором красивым каллиграфическим подчерком было написано «Товаровед». 
    «ТовароЕд», как смеясь называл Андрей. В августе они поехали в Сухум. Какое счастливое было лето! 
    В октябре он должен был получить развод. Со свадьбой решили не затягивать. Сестрица не знала, как себя вести. Новая, почти уже родня, держалась с ней отстраненно. Однажды, сестра, прямо в присутствии Татьяны, начала свой любимый разговор о том, как трудно ей пришлось с непутевой сестрой, но Эрна как-то быстро сумела выпроводить девушку из комнаты, и похоже так поставила  на место сестру, что та больше подобных разговоров не заводила. Сколько потом Татьяна с Андреем не пытались выпытать у Эрны подробности того разговора, все было бесполезно, женщина не сдалась. Сестра тоже молчала, хотя и неприязни к будущим родственникам не скрывала.

    13.

    Утро того седьмого ноября было обычным. В окно светило морозное солнце. Татьяна потянулась в постели. Настроение было сказочным. Даже сегодня,  столько лет спустя,  она помнила  ощущение того утра. В комнате тепло, солнечно, на дверце шкафа висит новенькая светленькая дубленочка - подарок Андрея. «Знаю что у тебя уже есть одна, но шубка лишней не бывает» - сказал он, распаковывая принесенный пакет. 
    Вошла сестра:
    - Я так понимаю, что на демонстрацию ты не собираешься.
    - Ой, Люд, ну вот оно мне надо? Я через месяц уволюсь, не думаю, что в n-ске кто-то будет проверять, ходила ли я здесь на ваши партийные митинги. 
    - Ах они уже и «ваши», быстро же ты приняла идеологию этой семейки. Ты хоть понимаешь, за кого ты выходишь замуж? Меня уже вызывали в Обком.
    - Ой, Люда. Уймись. Никуда тебя не вызывали, Андрей член партии. Слово то какое, «член» - Татьяна залилась своим звонким смехом. 
    - Да как ты смеешь... Вот я расскажу твоему Андрею, как ты еще в школе по ночам шлялась. Я все расскажу... - Сестра принялась за свои обычные попреки и обвинения.
    "Накрутив" себя и доведя девушку до слез, Людмила выбежала из комнаты хлопнув дверью - а Татьяна осталась рыдать. Почему-то было очень обидно и непонятно - за что ее так? Что она плохого сделала сестре? За что всю жизнь ее чем-то попрекали, рассказывали о ней небылицы и почему люди верили этому...
    И тут на глаза попался телефон. Вчера вечером Татьяна долго болтала сначала с Андреем, потом с Лариской. Потом позвонила московская приятельница. Чтобы не мешать сестре, да и просто спокойно поговорить без подслушивания, Татьяна занесла телефон к себе. И вот теперь она схватилась за него как за спасение.
    - Андрюша, забери меня отсюда. Я больше не могу... - Она рыдала, говорить не получалось... Когда она услышала голос будущего мужа, слез стало еще больше... Он пытался ее успокоить и утешить. Но все было бесполезно. И тут в трубке настала тишина. Татьяна не сразу поняла, что происходит. Хлопнула входная дверь. Кое-как успокоившись, девушка вышла в коридор. Шнур от телефона был отрезан. Просто отрезан ножницами. Шапки и пальто сестры на вешалке не было. Не было и телефонной розетки. А еще не было  ключей от квартиры. Дверь была заперта снаружи.
    Ничего. Успокаивала себя Татьяна. Ничего. Осталось потерпеть неделю, а потом я ее постараюсь больше никогда не видеть. В комнате сестры она нашла успокоительное, сестрица увлекалась этими таблетками. Кажется, это называлось «элениум».

    14.

    Выпив сразу две таблетки, она забралась обратно в постель и заснула. В силу своей почти детской наивности, она подумала, что когда она проснется, ей останется только взять чемоданы и выйти вместе с Андреем из этой ненавистной квартиры. В первый раз она проснулась, когда начались сумерки - две таблетки для нее оказались, что называется, «лошадиной дозой». Она выпила еще одну таблетку и снова заснула. Скорее это был не сон, а какое-то лекарственное забытье. Очнулась она от того,  что кто-то тряс ее и бил по щекам. Это была сестра, Татьяна хотела было снова закрыть глаза, и тут увидела Эрну. Она сидела в кресле и плакала. Татьяна никогда не видела ее плачущей, и видимо это сразу вернуло ей сознание. Она села в постели, сестра подала стакан с водой. Сделав несколько глотков, Татьяна хотела спросить - что случилось, но не успела.  Сестра как-то резко забрала у нее стакан, поставила его на тумбочку, а потом, совершенно без интонаций и эмоций, сказала – «Андрей разбился на машине. Они приехали за тобой, надо ехать туда»….
    День похорон Андрея снова разделил ее жизнь на две половины - до и после. Так же, как это было в день гибели родителей, но тогда это воспринималось как-то иначе. А теперь казалось что мир просто рухнул. До - было счастье, от которого хотелось летать. А после... после было ощущение, что время остановилось. Все стало безразлично. Она улыбалась, общалась с людьми, даже с сестрой перестала спорить. А внутри было ощущение пустоты и полного безразличия. Тогда-то она и согласилась на организованное сестрой знакомство с Леонидом. Потом боль стала потихоньку утихать, оставалась память. Жизнь брала свое. 
    Потом ее, совсем молодую девочку, неожиданно для всех, да и для нее самой, назначили на должность заместителя директора. А потом… Потом пришло еще одно седьмое ноября, принесшее в ее жизнь новое счастье. Пусть не такое безоблачное как то, прежнее, но все же счастье. Жизнь продолжалась.
    Вот снова приближается восьмое марта. Девочки с базы прислали чудное платье, даже ушивать не пришлось, и рост подошел. Она ждала этого праздника. Она снова чувствовала весну, ее запахи и краски. А еще она ждала, что праздник внесет хоть какую-то ясность и определенность в отношениях с Василием. Скоро возвращался Леонид, и ей совсем не хотелось двойственных ситуаций.

Продолжение