Рассказ деда Гришки. Часть 1
- Я в мамки осьмой был, только ежель в иных семьях младшего балУют, то меня – не, а сё потому, шо не до ласк маманьке моей было: работа. А шо? Ты вот, смеетеёсся, а ей не до смеха – как родила, так девкам старшим, сестрам моим, значит, меня спихнула, а сама – на работы, в колхоз. Коровёнку свою как подоит, так и бежит, а я с сестрами. Да толечко они ж меня старше усе были, аж на три года как старше, и возится, ясно дело, со мной не желали особо. Но я сё равно меж ими крутился: они по дому хлопочут и я у ног волчком кручусь. Они в огород горох воровать – и я туды. Толечко, они-то козы длинногие, прыткие – коль завидят ворога, так сраз вбегАют. Прыг-прыг и нет их, а я – малёк, от пола вершок – куды мне за ними было. Ноги заплетаются, трава проходу не даёт – они вбегут, а я меж рова лежу да реву себе. Обидно, ясно дело, шо бросили. А ишо обинней и больней, коды бабы придут, портки спустят да стрекавиной… вот ты ржешь, а сам, небось, и не ведаеешь – шо за зверь такой, эта стрекава.
- Прут? – ухмыльнулся Ванька.
- Не тое, - улыбнулся дед Гришка, - крапива это. Стрекава, по-нашему.
- Ааа, - непонимающе протянул паренёк: его никогда не секли крапивой.
- Вот, - кивнул дед. – Тебе «ааа», а мне «ААА» было.
- А часто били?
- Да хватало. Тебя за свой век столько и не колачивали, да и не поколотят, винно.
- Ну а как вы веселились тогда? – поинтересовался мальчик. – Были у вас какие-нибудь игры, развлечения?
- А пошто не? Были да ишо какие – в вас таких и не бывало, да и не будет, верно. Щас такого и нет – вы щас всё больше по домам сидите да в компютер свой глядите, а мы шо? Тоды ж этого сего не было. Ни компютеров, ни телевизирев, ничего. Зато – музыка была, славная. Гармони, балалайки, гитары – у кого што. Бывало, зимой взнают, в кого хата просторная, так и впрашивают: пустите, мол, ребятёнков на посиделушки. Просишь-просишь, просишь- просишь – хозяева ломаются, не пущают, впираются. Ну да потом на попяток идут – сами иль к кумовьям съедут, либо ишо куды, оставив лишь бабку какую – для присмотра. И – добро. Шо тут начинается! Набьётся, бывало, изба рябетнёю и начинаются плясы. Тоды не то, шо щас – крутнул задом и усё, тоды на танец смотрели: как девка танцует, как парень, и судили потом: коли спляшет ладно – хорошо, ценили эт, а плохо – сё, наутрО по всей деревне разносили: Сёмка парень хоть и видный, но жених-то не завидный – плясать не вмеет. Ну и девки за него потом и не шли…
- Ух ты! – восхитился мальчуган и тут же попросил: - Расскажи ещё, дед!
- Вишь ты какой… расскажи да расскажи ему…
- Минька! – в комнату вошла раскрасневшаяся мама. – Вот ты где! Я, тебя, значит, по всему дому ищу, а ты опять с дедом на печи лежишь? А ну в кровать!
- Ну мама! – заскулил мальчик.
- Кому сказал? А ну спать!
- Дедушка! – запросил мальчик, надеясь отыскать в лице деда затупника.
- Шо? Ну иди, иди, клопёнок, не последний день, чай, на свете живешь - вспеешь ишо наслушаться… эх, молодёжь…шуруй, шуруй, на сеходня будет с тебя.
- А завтра? – навострил уши мальчик. – Можно я приду завтра? Ты ведь расскажешь мне, что было дальше? Расскажешь, да?.. я не уйду, если ты не расскажешь!
- Ну шо ты будишь делать…. Совсем сбаловался малый… ну иди, иди, клопёнок, расскажу… как стемняется, ты поишь и сюда дуй.
- Минька! Сколько тебя можно звать? Во, погоди, скажу твоему отцу, что не слушаешь – он тебе покажет, где раки зимуют! – Мама Миньки совсем разошлась, разозлилась.
И Минька, не желая испытывать судьбу, съехал с сена и выбежал на улицу. А там, припустив под ворчанье матери в дом, он на ходу весело думал - о том, где же зимуют раки, и что же ещё ему расскажет завтра дедушка…
Продолжение