АЛЕНА МАУС (ПЕРМЬ)
halena@yandex.ru

Он перевернулся, закрыл глаза, открыл, вздохнул.
 - Почему мы не вместе?
Мелодраматично, пафосно, душещипательно, но банально… 
 - Милый, мы вместе, просто мы живем порознь. Понимаешь, порознь. Вместе у нас с тобой не получается. Потому что ты не хочешь, я не хочу. 
Он опять закрыл глаза и приготовился вздыхать.  Но моя беспощадность продолжала:
 -  Нас с тобой не может быть в принципе, у тебя  - жена и скоро будет ребенок. У меня ответственная работа, которую я ни на что не променяю.
Он взмахнул ресницами и спросил вмиг осипшим голосом:
 - Ни на что, и даже на меня?
Ну что за детский сад, ей Богу, хотя нет, наверное, уже ясли. Я встала с пола, пошарила рукой в поисках халата. Нету халата!
 - Куда ты подевал мою накидушку?
Милый вспомнил свой приход, заулыбался.
 - Я не помню, все произошло так быстро…
Вот именно дорогой, «так быстро». А я так не могу, не умею, не хочу! Я желаю, чтобы меня любили, час, два, всю ночь, всю жизнь!
 - Короче, ты не помнишь.
 - Иди так, без накидушки, а я буду смотреть вслед, на твою попу.
Все ясно, он любит мою попу, а не меня. Или все-таки меня, а потом эти качанные шарики.
 - Слушай, а если я брошу спортзал и перестану сидеть на диете. Что тогда?
Милый  схмурил бровки и покачал головой.
 - Зачем «брошу»? Не надо бросать… Тебе идет быть красивой.
Ага, значит, пока я стройная и с «мячиками», значит я красивая, а как целлюлит вылезет и пресс пропадет, тогда что? 
 - Ты что перестанешь ко мне приходить, если я растолстею.
Милый заморгал реснищами и даже покраснел от понимания всей важности поставленного вопроса. Ага! Вот ты как! 
 - Что ты молчишь, говори. Это ведь очень простой вопрос. Пов-то-ря-ю: ты что, перестанешь ко мне приходить, если я растолстею, разжирею и подурнею?
Милый откатился к стулу и  лихорадочно потянул к себе брюки.
 - Слушай, я совсем позабыл, Катька просила заехать к ней в больницу еще раз… Завтра ей на УЗИ и еще эту доплерометрию делать будут, она переживает.
Чудненько, славненько и миленько. Его жена переживает! А я? Пусть мне не рожать, но у меня тоже – вопрос жизненной важности. 
 - Милый, я тебя последний раз спрашиваю…
 Надо же, как мужчина, оказывается, умеет быстро  одеваться. И ведь в армии не был… неужели в юности по чужим женам шастал и на скорость одевался? Да видать не только одевался…
 - Милый… Куда ты так торопишься, может чайку-кофейку или что посерьезнее?
 - Я же не пью… Ты ведь знаешь…
Ты прав, дорогой, я знаю. Я знаю, что твоя Катерина не выносит запах спиртного, и ради нее ты отказался от ежедневной порции красненького сухого. Я знаю, что твоя Катерина не выносит запаха лука. И чеснока в придачу. И ты перешел на пресные кашки и супики. Я знаю, что твоя Катерина перестала тебе давать еще на второй неделе беременности, и ты стал ездить ко мне по три раза в неделю. Опаньки, последнее обвинение отменяется… Что там еще такого не любит твоя Катерина, что навредило нашим с тобой отношениям. Вспомнила! Самое главное. Никаких НАС бы не было вообще, если бы твоя женушка не попала под «Камазик», и ты бы не приехал  ко мне, своей секретарше, после реанимации, и не напился бы как скотина и не полез бы на меня… А потом бы не извинялся полтора часа, и не стал бы меня увольнять, чтобы продолжать эти сладостные минуты, нет -  секунды, и не смешивать работу и секс! Все, что нас связывает, этому мы обязаны твой Катерине, твоей субтильной женушке, твой белобрысой мымре с нулевыми титьками, с кривыми ногами и белесыми бровками! Зачем, зачем?!? ЗАЧЕМ?!?
 - ЗАЧЕМ ТЫ НА НЕЙ ЖЕНИЛСЯ?!?
Милый открыл рот и от удивления сел на  стул. Я взяла с подоконника сигарету, повертела ее, прикурила и… заревела. Как базарная тетка, у которой сперли последние деньги. А потом меня прорвало…
 - Ты всю жизнь помыкал мной, как хотел. Вертел, пихал, отшвыривал, тащил обратно… Манил, дразнил и обещал, обещал, обещал… Зачем?!? Отвечай! Я всю молодость отдала тебе! Твоей инфантильности, твоей нерешительности, твоей немужчинности. Ты не мужчина! Настоящий мужик так не поступает! Ты компостировал мне мои несчастные мозги целых десять лет! Десять! Это настоящий срок. За что?!? Чем  я таким  провинилась? Чем  я таким тебе не угодила? Разве я была плохой секретаршей? Разве я не отмазывала тебя перед московским начальством, не покрывала твои «опоздашечки», твои «похмелюшечки»? Разве я не была идеальной любовницей? Я ни разу, слышишь, ни разу не повысила на тебя голос, ни разу не упрекнула тебя в твоем эгоизме, в твоей чудовищной забывчивости, невнимательности  и неаккуратности. Я постоянно напоминала тебе, когда у твоей жены день рождения, когда вы поженились, и что ты подарил теще в прошлом году. Я была  твоим органайзером, твоим ежедневником, твоей нянькой, прислугой, уборщицей, кухаркой, и еще черт знает кем. Или ничем… Что я в твоей жизни? ЧТО?!?  Или все-таки хоть кто-то? Кто я?!? ЗАЧЕМ Я ТЕБЕ?! ОТВЕЧАЙ!!! Что ты сидишь, как истукан и делаешь вид, что не видишь, что здесь со мной происходит. С нами происходит. Как бы ты не отпирался, как бы не боялся произнести это вслух, признаться себе, все равно ты без меня полный ноль, ты не проживешь без меня ни дня, ни часа, ни минуты… Ты даже не помнишь телефона регистратуры в роддоме, где лежит твоя любимая женушка. Или нелюбимая? Зачем ты мучаешь и эту бедняжку, эту несчастную уродинку… Зачем? Или все дело в ее папеньке и в ее деньжищах? Кстати, почему ты ни разу не удосужился мне что-нибудь подарить? А? Ни разу! НИ-РА-ЗУ, за десять долгих лет. Я даже не знаю, что это, жлобство или просто элементарное бескультурье. И за что я только полюбила тебя? За что, мамочка, за что?  Где ты была, почему ты мне ничего не сказала, не предупредила, не уберегла, не наставила на путь истинный… А ведь ты  была еще жива. Еще жива,  когда я устроилась в его фирмушечку… Почему ты не сказала мне, какое он чудовище, почему? Мамочка-а-а… Что же ты молчишь, что же ты молчишь там, на небесах?!? И ты вместе с ней! Что же ты молчишь, сидишь на стуле и  хлопаешь реснищами, как теленок? У-уу-у. Даже сейчас ты не мужчина -  твоей женщине плохо, а ты не пытаешься ни оправдаться, ни утешить меня, ни сделать так, чтобы я заткнулась. Ты ничего не можешь сделать сам, пока тебя не попросят. Ничего! Я сижу голая, на подоконнике и курю, я плачу, мне больно и обидно. И холодно! Халат! ПРИ-НЕ-СИ МНЕ ХА-ЛАТ!  Слышишь, тупила, найди мою накидушку. Ни фига не слышит…Ты меня не слышишь. ТЫ не хочешь меня услышать. Ты не хочешь измениться. Ты… Все, все!!! ВСЕ! Я больше не скажу тебе ни слова. Никогда. И ни за что. Ни слова. Ни упрека. Ни прощения. Боже, как стыдно-то, как мне стыдно, что ты такой… такой недалекий и такой бесчувственный… Такой…
Немилый нервно улыбнулся и заморгал еще чаще. Я потушила сигарету об стенку, слезла с подоконника, вытерла слезы и подошла к шкафу. Достала старый папин халат и закутала в него свое исстрадавшееся тело. Сразу стало как-то теплее и легче. Захотелось спать. И еще чаю с лимоном. Я вышла из комнаты, прошла на кухню, выключила чайник и села перед экраном телевизора. Включать не было сил. Не было сил встать, нажать кнопку и жить дальше. Не было.

* - татарский мудрец (выдуман автором)

АЛЕНА МАУС (ПЕРМЬ)
halena@yandex.ru

Опубликовано в женском журнале "WWWonan" - http://newwoman.ru 14 СЕНТЯБРЯ 2004

Все публикации Алены Маус:
НОЧЬ ВСЕХ ВЛЮБЛЕННЫХ
ЛИСТОЧЕК
НЯНЯ НА РОЖДЕСТВО
СПОСОБЫ ВЫЖИВАНИЯ БЕРЕМЕННОЙ НА РАБОТЕ
ИСКУССТВО МЫТЬ ПОСУДУ
ВОЗМОЖНОСТЬ НЕВОЗМОЖНОСТИ