odri (Дания)

Сплетая судьбу из случайных событий
ЖЕНСКАЯ ДРУЖБА. Глава 3
Все события в этой истории - выдуманные, все совпадения - случайны

  Начало

 3. 
 Аста вынырнула из своих воспоминаний и вернулась в сегодняшний день. 

 И что в Бодиль находят мужчины? Каждый раз при встречах и в телефонных разговорах она рассказывала про какого-нибудь очередного, остановившего ее на улице в желании познакомиться, на работе все мужчины были ее поклонниками, зато все женщины ее ненавидели и строили козни. 
  Мужья и любовники у нее менялись - она все искала идеал. 

  А чего в ней такого? Ноги – толстоваты, задница - низковата, глаза - бесцветные, губы - бледные и тонкие. Но она умела одеваться, пряча в длинных юбках свои недостатки и делая себя привлекательней в глазах мужчин на фоне армии женщин, одетых в брюки и джинсы. Она любила вышитые свободные блузки, сама их вышивала. У нее были тонкие красивые запястья, на которых всегда позванивали несколько браслетиков. И это было очень сексуально, как считала Бодиль. 
  Каждого встреченного ею на пути мужчину Бодиль сразу же одаривала внимательным заинтересованным взглядом, в котором сквозил намек, предложение, участие - Аста не знала, как это объяснить, но с мужчинами у Бодиль возникал мгновенный контакт. 

  - Моя сила - женственность, - любила повторять Бодиль, играя глазами и дурашливо заламывая руки. 

  Но Аста думала, что сила Бодиль - это ее эгоизм, потрясающее самомнение и ненасытная жажда быть в центре и получить мужское внимание – не важно, каким путем. 
  Всё, что Бодиль говорила о себе - видела и знала только она, но своим убеждением заставляла в это верить других, и люди меняли свое мнение, под напором уверенности Бодиль. И начинали думать, как она. 

  ”Нет, - прервала себя Аста, - это просто мое богатое воображение, как всегда, как в те далекие годы, я не должна позволить Бодиль снова победить, а мои дурные мысли - это уже заранее поражение". 

  Но Аста понимала, что порог ее ранимости, и так всегда очень низкий и чувствительный, сейчас почти исчез. Именно этот болевой порог удерживал ее, контролируя осторожность выводов и подсказывая здравые аргументы собственной защиты. А что происходит с нею сейчас? Все защитные силы ”съела” борьба с болезнью и лечение. Теперь она почти здорова, но слаба, как стебелек травки, которую может убить даже легкий морозец. 

  И тут она ”поймала” необходимую мысль: всё разъяснится, надо только позвонить Аскеру. Аста нажала на цифру "один" лежавшего тут же, на столешнице, телефона-трубки – это был код телефона мужа. Но услышала телефонный ответчик. Как всегда, впрочем. Он потом перезванивал сам, когда мог, увидев надпись о звонке на экранчике телефона. 
  С автоответчиком она не говорила, принципиально, это унижало ее, у нее самой никогда не было автоответчика. 

  Аста посидела некоторое время, ожидая звонка мужа, потом осторожно, держась за подлокотники кресла, встала - и, покачиваясь, пошла на кухню. 

  Время было около 12-ти дня, а она еще не завтракала. Открытка от Бодиль перепутала все ее мысли. 

  Позвонить ей? Телефон она помнила так же хорошо, как свое имя, несмотря на пролетевшие годы и обстоятельства. Она порадовалась, что пальцы не дрожат, нажимая кнопки телефонных цифр, да и сама она, на удивление самой себе, стала спокойна, решив отказать Бодиль в приеме. 

  Бодиль ответила тут же, словно телефон был у нее в руках:

  - Аста, дорогая, как я рада! 

  А-ха, значит, она тоже сохранила - в памяти телефона или в своей - номер Асты. Ну, что ж, тем лучше. 

  Но холодные слова застряли в горле. Она всегда злилась на себя, не понимая, как она, серьезная, разумная и ироничная, моментально попадала под магнетизм обаяния Бодиль. Да что там она. Казалось, не было ни одного человека среди их общих знакомых, умеющих остаться равнодушными к этому удивительному божьему созданию, которое звали Бодиль. 

  Решимость Асты исчезла так же легко, как и появилась. На смену пришла дурацкая радость от появления в ее жизни старой подруги:

  - Бодиль, как я рада тебя слышать! Спасибо за открытку. Это так мило, что ты решила нас навестить. Но откуда ты узнала, что мы купили хижину? 

  Это событие случилось всего год назад. Тогда Аскер сказал ей твердо, не допуская возражений: 

  - Ты должна быть здоровой, думай только об этом. Этот дом я покупаю для тебя, ты не хочешь жить в Осло, а я, за последние 30 лет, устал мотаться в Копенгаген, так что у тебя нет выбора - ты полюбишь этот новый дом и будешь в нем жить. 

  - А ты? - не в силах и в такой момент оставить последнее слово за ним, простонала Аста: в вене сидела игла, капельница была рассчитана на два часа, но отчего-то ей было больно, по всей руке разливалась горячая боль. 

  - Я? А куда ж я от тебя денусь? Просто это будет наш дом - наших детей, внуков, когда они появятся. 

  Он поцеловал ее в нос, взял фотографии, лежавшие на одеяле, которые они рассматривали и обсуждали вместе. 

  На фотографиях были веселенькие домики, красные с белой окантовкой на крышах, окнах и крылечках, домики были прилеплены друг к другу, по 8-10 в линии, они взбегали по каменистым склонам или спускались прямо к воде, вокруг их перепоясывали деревянные мостки-улицы и переброшенные через них ажурные маленькие, словно игрушечные, воздушные мостики. 

  Это был элитный поселок во фьордах, построенный "под ключ", и Аскер был очень доволен, что ему удалось внести задаток за домик в первой линии у воды. Большая открытая терраса выходила прямо к окантованному деревянными мостками морю, оно было вокруг. Это было очень удобно - причаливать в маленькой лодке и отчаливать, плавая по закрытому, в общем-то, пространству - отличная забава для детей и лебедей. 
  И это было не скучно, потому что - настоящее огромное, безбрежное водное пространство начиналось сразу же за этими мостками. И была эта вода беспокойна, шумна и волнлива, а по ней плавали яхты, гоняли на скутерах подростки, катая местных барышень. 

  Все это было на снимках - очень соблазнительно, не просто видимо, а слышимо - так, по крайней мере, ощущала это Аста - она слышала шум волн, крики чаек и повизгивания девчонок, когда скутер накренялся слишком низко над водой, и их окатывало водяными струями. Хотелось прямо влезть туда, в картинку и начать сразу там жить, посреди темных огромных камней-валунов, образующих длинные неровные гряды, среди которых так вызывающе выглядели эти сказочные домики. 

  Аста сразу поверила Аскеру, что она выздоровеет и увидит этот дом, и будет там жить. Потому, что он никогда не врал. Это она могла чего-нибудь частенько присочинить, забывая потом и проговариваясь, но не Аскер. У него был дар предвидения событий, и он в первый раз сказал ей, что она выздоровеет. Так она истолковала его слова. 

  Но Аста считала, что это - их секретный план, о котором никто не знает. И ей нравилась эта общая тайна с мужем. Потому, что личных тайн у каждого их них при их образе жизни было в избытке. 

  Поэтому Аста так удивилась, что Бодиль знает об этой, почти секретной знАковой покупке, давшей ей такой огромный стимул для выздоровления и веру в него. 

  Ответ подруги отозвался в ней болезненным толчком в сердце: 

  - Ну, как же, Аста, дорогая моя, ты разве забыла, что мы с Аскером встречаемся на теннисе, - она осеклась, запнулась и уже не так уверенно закончила, - ты разве не в курсе? Или это я не в курсе и что-то пропустила? - попыталась загладить возникшую неловкость Бодиль. 

  - Да, ты просто пропустила три года моей болезни, - голос Асты стал тусклым, радость ушла. 

  Можно было долго еще об этом думать, но Бодиль ждала ее ответа:

  - Ладно, Бодиль, приезжайте в пятницу, к ужину, часам к 7-ми, 8-ми вечера. Будет твоя любимая форель в фольге. 

  - На гриле? - у Бодиль от признательности задрожал голос, - о, Аста, - в голосе Бодиль уже чувствовались слезы, - о, моя верная Аста, я знала, знала, что ты любишь свою Бодиль, что ты простишь ее, что... 

  Аста внезапно выключила телефон. Это было уже выше ее сил. Она никогда не верила в искренность Бодиль, знала все ее притворщицкие штучки, терпела и старалась не обижаться, но не сейчас. 

  Почти тотчас позвонил Аскер: 

  - Как ты? 

  - Нормально. Ты когда прилетишь? 

  - Часа через три - четыре, как обычно, тем же рейсом, я почти закончил. Сама понимаешь, отсутствовать неделю в такое трудное кризисное время - это паника для отдела. 

  Асте так хотелось ответить ему резкостью, чтоб хоть таким образом ослабить боль в сердце, но она сдержала себя. Всему свое время, а пока он должен спокойно доработать и вернуться домой, все разговоры завтра. Она глубоко вздохнула и как можно спокойнее сказала: 

  - Да, дорогой, ты - незаменим. Я горжусь тобой. 

Продолжение