Billy_Budapest (Англия): Мой друг (зарисовки)

      В этом году исполнилось 20 лет со дня смерти К. - моего лучшего друга. Я описывала случай из моего прошлого; меня попросили написать об этом человеке более подробнее. И вот я решилась на несколько зарисовок из четырех лет, что мне достались из жизни К. 

      *** 
      Январь. Мне 15 лет, и я со своим первым парнем (Л.) иду на день рождения его друга. Л. был особо хорошим примером того, с кем не надо связывать жизнь: холеный красавчик, умный, остер на язык, но, как у Иванова в "Красной Пашечке", "красавец, певун, гулена, бабник". Ему тогда было 17, и девушки падали от него во все стороны, стоило ему только глянуть. Я была этаким фоном, на который он облокачивался, заговаривая очередной "единственной" зубы. 

      И так я стояла, терпеливо поддерживая эго Л., пока он увещевал одну из приглашенных. А потом Л. ушел с ней, и я осталась в битком набитой квартире где-то на Юго-Западе, не зная никого в толпе. Стою у окна и думаю, как уехать домой и где ближайшая остановка автобуса. И тут ко мне подходит воплощение кошмаров Стивена Кинга. Двухметровый жилистый, тощий парень с копной черных волос на голове (а-ля воронье гнездо в бурю), бледный, с глубоко запавшими темно-зелеными глазами и широким тонкогубым ртом. Говорит (с хорошо заметным прибалтийским акцентом): "Почему Вы такая одна и печальная?" Отвечаю: "Потому что тебя увидела." На это он улыбнулся и предложил присоединиться к нему с друзьями - за его узкой спиной виднелись два чертика: рыжий (Н.) и чернявый (А.). Я решила, что меня будут насиловать группой, и поначалу отказалась, на что мне было резонно замечено: "Вы здесь не в тему. Мы тоже не в тему. Хотите, пойдем искать сосульки в водосточных трубах и кошек в окнах?" Ну, и как от этого было отказаться? 

      Так я встретила К. Такими стали наши отношения - поиск сосулек и кошек. А также листьев в лужах и каменных тумб около подворотен. 

      *** 
      Сначала мы встречались раз в неделю. Потом – дважды в неделю. Потом через день. Через пару месяцев после встречи мы встречались каждый день. Все вместе или К. и я, но мы все время были рядом. Мои друзья пришли на мой последний звонок; потом на выпускной, чем скрасили очень неприятный день. К. не хотели пускать, боясь, наверное, что он принес как минимум гашиш. В конце концов он убедил пропустить его в зал: "Я все равно пройду. Напугаю всех еще хуже." 

      *** 
      Апрель. Все течет, холодно, и у К. опять не топят. Он мерзнет на своем чердаке (комната и кухня в одном; туалет за дверью, сорванной с петель и прислоненной к стене), но не покупает рефлектор. Вместо этого покупает очередной объектив и штатив, который можно опустить почти на землю (в отличие от Н., А. или меня, которые не могут сесть на шпагат, держа на весу фотоаппарат). К. - фотограф милостью Божьей. Учится на профессионала, но преподаватели уже в один голос прочат ему большое будущее. К. видит мир не так, как все. В его работах нет ни очевидной красоты, ни очевидного эпатажа. Они спокойны, как он; они сдержанны, но говорят без конца. К. не учит видеть мир - он его видит и делится увиденным. 

      Мы трое - я, Н. и А. - уже потеряли представление о том, что такое тепло и сухо; пальцы ног давно отвалились; скоро отмерзнут носы, но мы продолжаем ждать. Ждем на набережной - К. фотографирует грязный лед на воде. Я спрашиваю: "Зачем тебе сотый вариант?" Он: "Красиво." Где красиво? "Ну вот, вот же - серо-бело-серое." Он не сердится. Он знает, что мы увидим. 

      Потом разгибается и спохватывается: "Вы голодные давно?" Мы притворяемся, что уже поели. "Нет, как ни бы то было, пойдем есть." Именно так. Всю дорогу к кафе мы пытаемся его поправить: "К., как - бы -то - ни - было. Повтори." Повторяет: "Как - ни - бы - то - было." Нет, опять. И опять: "Как - было - ни - бы - то." В кафе вваливаемся уже на грани истерики. А., особо смешливая натура, сипит от смеха. На нас смотрят неодобрительно - пьяные? особенно девица... с тремя парнями... какой кошмар... "куда родители смотрят?" - гневно требует дамочка у окна. Мы не отвечаем; К. отвечает за нас. Беззлобно, улыбаясь (эту улыбку не все выдерживают - его надо знать, чтобы поверить этой улыбке): "В корень. В квадратный. День и ночь." 

      *** 
      У Н. день рождения, и я уже знаю, что надо дарить (кроме подарков) еще и соску. На ленточке. Ищем соску-пустышку, но их нигде нет. Огорченные, бредем мимо рынка; у забора лежат листы коричневого картона, и К. осеняет. Тащим лист картона домой к А. (он живет ближе всех), и там К. вырезает огромную соску. Мы ее раскрашиваем, расписываем как можем; соска в полтора метра вышиной постепенно приобретает сюрреалистический вид (я недавно принесла на просмотр книгу "Иллюстрированные песни Битлз", и вся компания теперь "болеет" психоделическими рисунками). Едем к Н. на метро, где, конечно, оказываемся в центре внимания. Кто-то спрашивает, чтО это. К.: "Соска для новорожденного." Что ж такая большая? А.: "Новорожденному 20 лет." Все как обычно: жизнь-сюр. 

      *** 
      [это из моего комментария в салоне Татитати]: 

      Был у меня мальчик - именно мальчик, как потом оказалось; интеллигентный, хороший собеседник, вроде все как надо. Но что-то его мама занимала очень большое место в его разговорах. Mальчик (назовем его Б.) недолюбливал моих друзей - всех подряд. С К., правда, никогда не встречался. И дошли наши отношения до первого поцелуя, после которого Б. сказал, что маме его это не понравится. Загорелся первый красный огонек. Потом еще и еще в том же духе. Одним словом, я решила от Б. избавиться. Пригласила его к себе, чтобы поговорить по душам. Испекла печенье, чтобы как-то разрядиться. И тут звонок - пришел К., у которого как всегда не было ни еды, ни денег. Я его снабдила печеньем, чаем и отправила к себе в комнату книжки читать. Предупредила, что буду рвать отношения с Б. и чтобы он (К.) сидел тихо. 
      Приходит Б. Сидим пьем чай, я набираюсь сил сказать ему... И тут в гостиную входит К. С чашкой чая. И в моем банном халате, из-под которого торчат голые, тощие, жилистые волосатые ноги. В моих же тапочках (которые ему только пальцы ног закрывают). И говорит, потягиваясь: "Солнышко, я тут проснулся и не знаю, что делать. У меня чай остыл - можно горяченького? Я тогда назад пойду, тебя ждать." Видит Б., якобы удивляется и говорит: "А, ты тот самый мальчик? Знаю, знаю... Очень хорошо о тебе [] отзывается." Б. начинает судорожно собираться уходить, а К. с приветливым оскалом говорит: "Не уходи, посиди еще. Мы все трое поговорим." От такой перспективы Б. смылся не прощаясь, пообещав, что позвонит "потом". К. мне объяснил, что решил мне помочь: "Ты так волновалась, что я решил разрядить обстановку." 


      *** 
      Как-то К. подарил мне открытку, на которой написал: "Желаю тебе смешной жизни." Такая жизнь у нас была тогда - смешная. Мы смеялись вместе; наши шутки не были жестокими - просто К. умел найти смешное в обыденном. И в то же время он не любил литературу, особенно стихи. Его раздражало то, что вместо мгновенного образа надо "развести" на несколько строк. Как-то он сказал, что не видит красоты в "Незнакомке" Блока: "Это же очевидно! Туман, вуаль - это сигаретный дым. Зачем мутеть [это "мутно нудеть" - один из К-измов] на столько строк?" И отвечает себе: "Потому что он не видит. Он слышит." 

      По его определению, я тоже "слышала". Он - "видел". И это нас сближало, особенно когда мы пытались показать друг другу, как можно видеть не слыша и наоборот. Однажды мы бежали в проливной дождь, и К. вдруг стал столбом посреди дороги и поспешно вытащил фотоаппарат. "Смотрите, какая необычность! Мокрое в мокром!" Что? где? Мертвый лист клена в луже - сухой, но быстро намокающий и меняющий цвет. И мы четверо на четвереньках в луже смотрим на это чудо. 

      *** 
      А. пригласил нас на день рождения племянницы, и мы ищем подходящий подарок. Ребенку исполняется два года, и К. раздумывает: книгу сказок или барабан. Продавщица в Детском мире смотрит на него с нескрываемым страхом, пока К. серьезно изучает барабан. В то же время Н. и я в другом отделе покупаем трещотку и дудку. Приходим к сестре А. вчетвером; А. хвастается нам, что купил лучший подарок - бубен. Когда девочка получила все подарки, все в восторге - особенно К., который тут же ей показывает, как играть на барабане. Через полчаса квартира звенит и гремит; родители девочки постепенно теряют гостеприимство, а мы начинаем придумывать оправдания. К.: "Мы не сговорились, иначе мы бы все купили конструктор." 

      *** 
      Улыбка К. для непосвященных была просто непереносима. Он рассказал, что однажды шел домой и спросил у проходящей мимо старушки, который час. Объяснил: "Я вежливо ей улыбнулся..." На этом месте мы трое покатились со смеху: "К., ты поосторожней улыбайся!" Старушка отдала ему сумку и побежала. Он бежал за ней квартал, крича ей: "Извините, гражданка, Вы не подумали то!" 

      *** 
      Новый Год. Я пригласила всю компанию домой, и мы сидим за столом. К. ест все подряд - он обычно, постоянно голоден. Ест, как и говорит, и делает - флегматично, сосредоточенно, автоматически. Ему интереснее с нами. Поев и отказавшись от "Огонька", идем на улицу. В тупике и на автобусной станции лежит глубокий снег, и мы начинаем играть в снежки. Сначала все как положено - кидаем друг в друга маленькими мячиками. Потом кто-то делает мячик побольше, и начинается феерия. Через пару минут мы катим друг на друга огромные снежные шары; еще через пару минут на каждый шар надо двоих - мы играем в парах. Потом шары становятся нереальными, и мы вчетвером толкаем что-то уже совсем необъятное. К. предлагает сделать снеговика, но нам не залезть на шар. Вместо нормального вертикального снеговика на дороге получается лежащий гигант; мы приделываем ему руки и ноги, К. лепит лицо... Наконец снеговик-великан готов. К. смотрит на него: "Его можно с самолета увидеть?" А. пытается посмотреть на лицо сверху, лезет на дерево, но оно слишком тонкое. Мы втроем кидаем его вверх, как на батуте; после пары толчков А. летит вверх, видит лицо и приземляется снеговику в живот. K: "Рождение снежного человека". 

      *** 
      Еще лето - последнее. Я в Таллине, с К. (он пригласил меня на месяц на хутор его "дяди" - двоюродного брата бывшего любовника его матери). На улице +25, и мы устраиваем марафон мороженого. Условие: у каждого лотка/в каждом кафе надо съесть одну порцию (в кафе - 100 грамм). К концу дня мы сидим на вокзале. Жара, солнце палит, а мы синие, дрожим и жмемся друг к другу, чтобы согреться. И вдруг К. видит... лоток. Я пыталась убедить К., что лоток пустой, что он просто так там стоит. К., обреченно: "Нет уж, назвался гусем...". И под торжественный марш мы, как спортсмены-олимпийцы в финишном броске, идем к мороженщику и покупаем еще по эскимо. Оно так замороженным в нас и осталось. Но долг был выполнен. 

      *** 
      Я поругалась с К. дважды. Первый раз, в начале нашей дружбы, когда еще не понимала, что он "взаправду". Второй раз, когда узнала, что его скоро не будет. 

      К. был всегда голодным. Стипендию он тратил только на фотографию и комнату, которую снимал у пары алкоголиков. На еду оставались копейки, и К. игнорировал чувство голода, пока чуть не падал в обморок. Тогда он ел. Когда мы узнали друг друга поближе, я стала приглашать его к себе домой. Он приходил без звонка - телефона у него не было, а на автомат не было денег. 

      Звонок в дверь, и в глазке К. сутулится у стены. Мы сидели у меня в комнате, болтали, читали; я могла уйти к подруге, оставив К. дома с тарелкой еды и книгой. Это был первый человек (кроме родителей), перед которым мне не надо было притворяться. Он принимал меня в любом виде, даже когда мои слова и поступки были нелицеприятными. Он был рядом. 

      И один раз я не оценила это присутствие. Как-то он пришел, и я, как обычно, пригласила его пообедать с нами. Он, как обычно, согласился. И я сказала ему мерзость: "Почему бы нет, если за бесплатно? Ты это любишь." И тут же пожалела на всю жизнь, что сделала больно тому, кто никогда меня ничем не обидел. К. вздохнул и ушел. Я бежала за ним до метро, извиняясь и прося вернуться. У метро он остановился и сказал: "Я не могу сейчас вернуться. Я потом приду, когда смогу." Я не видела его дней 10; Н. и А. звонили мне и говорили справедливые вещи, а К. молчал. В конце концов я пришла к нему в институт и попросила прощения. Его реакция была неожиданной: "Это моя вина. Я стал ходить к тебе в столовую. Ты меня прости, что я так тебя обидел." 

      *** 
      К. говорил по-русски своеобычно. Его любимое выражение было "полететь синим лебедем". Когда мы пытались его переубедить, что есть Синяя Птица и "полететь белым лебедем", он терпеливо слушал и повторял: "полететь синим птицем". Еще были "хочу, что вы бы" и "если вы говорили мне бы" (с ударением на "мне"). Были еще глаголы "хихикАть" и "кИвать": "А я хихикАю и кИваю ему, кИваю." 

      *** 
      К. умер от рака в 22 года. Сгорел за 4 месяца, хотя, наверное, знал, что с ним что-то не так месяцев за 6. После его смерти Н., А. и я перестали общаться - слишком многого не доставало. 

      Вспоминая К., я вижу теперь, как он помог мне найти себя. Мой муж очень похож на К. характером и чувством юмора. Вот сейчас он сидит в комнате в темноте и говорит: "Темно". Я задернула штору, и он говорит: "Темнее!" Я включаю свет - он: "Светлее!" 

      Я часто вижу К. во сне. Он приходит, как он приходил раньше, и сидит молча со мной. Иногда спрашивает, как я, как семья. Я знаю, что он всегда рядом.

Предыдущие публикации этого автора:
Billy_Budapest: Что мы читаем? (Открываем новую рубрику)
Billy_Budapest: Адаптация за границей: 10 самых важных вещей.
Billy_Budapest: Какую роль видят для себя женщины в браке?

Салон Billy_Budapest