Jen: История Бренды. Вдохновлено темой Kevad «Как помочь сыну?»
Я хотела бы откликнуться на тему Kevad «Как помочь сыну?», рассказав историю. Сразу уточню, что она только похожа с изначальной общей линией. А различия определять уже Вам, дорогой читатель.
* * *
В прошлом году мой муж выполнял контракт в Великобритании, а точнее – в Шотландии, в Абердине. Контракт был недолгим; а в той местности (не знаю, как во всем Соединенном Королевстве) есть тенденция сдавать жилье на срок не менее 6 месяцев. Вдобавок это оказалась целая эпопея – с риэлтерами по телефону общалась я, так что в курсе дела... Поэтому было решено на время пребывания снять комнату в «guesthouse». Это половина большого дома, предназначенная для сдачи покомнатно (вроде мини-отельчика). В другой же половине здания проживают хозяева. (В guesthouse, в отличие от bed’n’breakfast, не подается завтрак – это просто место для нахождения, в основном для ночевки. Хотя чашки-тарелки, микроволновка, холодильник и чайник имеются. Также делается уборка и смена белья – обычно самой хозяйкой).
Хозяйскую пару я про себя окрестила «Бренди-С-Луком», т.к. ее звали Бренда, а его – Люк. Кроме того, она (если бы захотела) могла бы быть пикантной, дразнящей язык, как бренди – ямочки на щеках, шапка кудрей, почти девичья кожа… А он был вправду наподобие луковицы: многослойная рабочая одежда и совершенно закрытый, хотя и дружелюбный. Люк ежедневно отделывал одну из ванных на «гостевой» половине, так что пересекаться с ним тоже случалось.
Оба были в возрасте где-то около 45 – Люк, возможно, чуть старше. Бренда сообщила, что у них сын-студент и кот. Небольшое семейство.
Здесь надо сделать отступление. Закономерно может возникнуть вопрос: почему я только слышала о сыне и домашнем животном и никогда их не видела – ведь мы жили в одном доме?.. А это оттого, что жильё в том районе Абердина устроено интересно. С фасада дом представляет собой практически одну входную дверь шириной в метр да пару окон первого и второго этажей. И только потом понимаешь: дом гораздо, гораздо больше в глубину, чем в ширину. Там есть даже обширный задний дворик – целая лужайка, невидимая с улицы…
И вот как-то раз я вернулась из окрестностей раньше обычного - и с лужайки через окно до меня донесся пронзительный детский голос с легкой гнусавинкой. Он напористо интересовался: «Па! Пааа! Так когда велосипед чинить-то будем?» Ответа я не расслышала – что-то приглушенно произнёс мужчина, вроде бы Люк. «Ну тогда я пошел! К Брайану!» – заявил тот же голосок. Грохнула внутренняя калитка, потом внешняя – и снова стало тихо.
О, изумилась я. Так у них есть еще один сын?.. (Соседи исключались – у них девочки-подростки)… Ничего себе решились на склоне лет… Но тогда странно – почему Бренда никогда не упоминала о ВТОРОМ мальчике?..
Загадка разрешилась вскоре, когда хозяйка пришла прибраться в комнате, а я случайно оказалась в наличии. Мы стали болтать, занимаясь каждая своим делом – я складывала забранную из прачечной одежду, она курсировала в кладовку и обратно с пылесосом, охапкой полотенец и простыней… Ваша покорная слуга импонировала Бренде за то, что мыла посуду после еды, застилала постель и не оставляла на видном месте предметов гигиенического назначения. Поэтому она с удовольствием со мной побеседовала... И поведала мне моя лендледи, что сегодня у Люка день рождения, посему они имели большой семейный обед и даже выпили вина! (А было шесть пополудни пятницы, самое расслабляющее время). Люк получил от нее, Бренды, новый столярный набор (он давно его хотел), от сына – фонарь (большой, яркий!), а от внука – рисунок; вот только на рисунке были одни танки да взрывы – и куда катится мир? Проклятое телевидение!..
ВНУК? Так вот в чем дело. Вот кому принадлежал «голос на лужайке»… Я передала Люку поздравления и выразила любопытство, сколько же лет мальчику – ведь сын сам еще учится?.. А невестка – ей сколько?..
И тут мою хозяйку прорвало. Может быть, тут поспособствовало вино, выпитое Брендой по случаю праздника. Потому что такую историю не очень-то захочется рассказать первому встречному – такому, как я. Или же просто сработал «эффект поезда», когда ночь напролёт откровенничаешь с совершенным незнакомцем только потому, что есть необходимость излить душу – а попутчик завтра выйдет на станции, и вы никогда больше не увидитесь в этом мире…
- Нет невестки, - ровно заговорила Бренда, присев на кровать и глядя сквозь меня. – Ну, она была, естественно – иначе как бы у нас появился Роб… Но только невесткой не была. То есть, они не женились. Познакомились в колледже на первом году – мало ли надо, молодые, кровь горячая… Стали встречаться… Она сюда приходила, иногда они оставались ночевать. Я ничего, и Люк ничего – мы же хотим, чтобы сын был счастлив…А потом смотрим – перестала появляться. Джим (сын) ходит мрачнее тучи. Спрашиваю осторожно – вы поссорились?.. А он мне – мама, беда. София… принимает наркотики. В вену.
- …
- Я так и упала. - Женщина с веселыми «лучиками» вокруг тоскливых глаз сидит, как статуя. Только руки нервно мнут, почти рвут полотенце.
– А дальше начался длительный кошмар. Понимаете, Джим любил ее. Действительно любил. Год он вытаскивал ее из компаний, клал в клинику… Вроде наладилось. Она перестала колоться, прошла реабилитацию, а через некоторое время забеременела... Они сняли квартиру и стали жить отдельно. Сын бросил колледж, брался за любую работу, только чтоб денег найти. Я хотела знать, как со свадьбой. есть ли планы - готовиться же надо заранее... А он только отмахивался: мам, будет свадьба, всё будет, дай срок – вот встану на ноги… Тут родился Робин. Он был слабенький, а у Софии быстро иссякло молоко, она всё болела. Так что я переселила их к нам, и мы кормили малого из бутылочки, пока он не стал есть обычную пищу… А там они снова съехали на квартиру.
- А ее родители, Софиины? – осторожно подала голос я, родившаяся в СССР. – Они… не помогали?
- А не было родителей. Вернее, отношений у неё с ними не было. Мы тогда даже не знали, где они жили. Сами их не разыскивали – неприлично как-то, у дочери за спиной… Это уже потом, когда все случилось…
- Но что же было ПОТОМ-то? – Я решила «вернуть» Бренду; её речь замедлилась, стала монотонной, она на моих глазах всё дальше уходила в прошлое – и испытывала от этого явные страдания.
- Через два года Джим как-то вечером пришел с работы – и обнаружил Роба одного. Мокрого, голодного, охрипшего от крика. Софии не было - нигде… Он искал её три дня. Обратился в полицию… Её нашли в уличном тупике за двести метров от дома. Мёртвую. Передозировка.
- Ох… - вырывается у меня. – Она снова…
- Да. Знаете, перед смертью она… ползла. Долго. Может быть - хотела домой? К Робу? И к Джиму? Она ведь была… хорошая девочка. Глупая только… А?
Конечно, Бренда - говорю я, пытаясь проглотить жгучий комок эмоций, забивающий дыхание. Конечно. Она хотела к ним. Неважно, что на самом деле умиравшее человеческое существо могло просто корчиться в физической агонии, не помня уже ни сына, ни мужа, ни себя. Сидящей передо мной МАТЕРИ мои профессиональные издержки не нужны. Ей нужно… другое.
- Джим решил всё-таки вернуться в колледж. Работает и учится. Без образования ведь хорошего места не найти… Но с девушками с тех пор - как отрезало. Так, по мелочи... У него ребенок, говорит – надо серьезно подходить к выбору. А я думаю – он просто Софию забыть не может. Любил...
…Маленькая женщина поднимается, собирает полотенца и начинает двигаться к двери. На полдороге она останавливается и оборачивается ко мне:
- Спасибо. А ведь сегодня… такой счастливый день. Вопреки всему. Странно, правда?
И уходит. Мать. Бабушка. Среднестатистическая шотландка.
Ушла.
...На следующее утро, выбегая на улицу, я налетела у калитки на парнишку лет восьми – он сосредоточенно отжимал засов, пытаясь в то же время не уронить куртку (было тепло). Черные вихры, узкие глаза, веснушчатое лицо с едва заметным шрамиком под носом.
- Привет! - поздоровался Роб - ибо это был он. – А вы у нас живете? Я знаю. А я опаздываю в школу – мой велосипед поломался. Пока!
И умчался, громко топоча кроссовками.
Пока, Роберт. До свидания, мальчик. А «заячью губу» тебе аккуратно прооперировали. Молодцы врачи города Абердина.
Живи счастливо. У тебя есть целое богатство - семья. Папа, две бабушки и столько же дедушек - и может быть, когда-нибудь кто-то постарается стать настоящей мамой. Хоть и не по крови. Пускай у неё получится.
Дай Бог.
Далее: Jen: Как оказалось, у меня тоже рождаются стихи.
Предыдущие публикации Джен