ПОНЕДЕЛЬНИК, 17 МАЯ 2004

АННА ЛЕВИНА (NEW YORK, USA) annalevina2004@yahoo.com КНИГА "МЕЖДУ НАМИ, УЖЕ НЕ ДЕВОЧКАМИ" (ЭКСКЛЮЗИВ)

          Так уж мы воспитаны, что хвалить себя кажется нам невозможным. Хотя некоторые люди делают это, абсолютно не испытывая никакой неловкости. Но почему-то, когда я сталкиваюсь с теми, кто себя нахваливает, то рано или поздно убеждаюсь, что на самом деле эти хвастуны совсем не такие хорошие, как им самим хочется думать. “Вы не представляете, какой я добрый!” — обычное утверждение скряги. “Доверьтесь мне! — уговаривает, как правило, аферист. “Я никогда не ревную!” — заявляет страшный ревнивец. “За доброе дело я отплачу в сто раз больше!” — убеждает тот, кто впоследствии оказывается неблагодарной свиньей.
           Однако порой возникают обстоятельства, когда ревнивцу надо доказать, что на этот раз он имеет дело с порядочной женщиной, а пострадавшему от предыдущего брака дать понять, что никто его в данный момент обирать не собирается. По возможности надо избегать конфликтных ситуаций. Сварливая баба — мало привлекательное зрелище, а для спутницы жизни совсем не годится.
           Если другого выхода нет, и ваше терпение лопнуло, то пусть хотя бы это будет не из-за какого-то пустяка, а по очень серьезному поводу. Для некоторых пар перебранка — обычная манера общения, они просто не могут по-другому и все-таки не разбегаются. Но это исключение. Чаще всего постоянные скандалы способны разрушить самую сильную любовь. Теория о том, что гневу надо дать обязательную разрядку, к добру не приводит. Гнев порождает гнев. Мужчины бегут от женских сцен, куда глаза глядят. 
           Некоторые считают, что ссоры хороши примирением. А если до этого не дойдет? После бурного примирения с жаркими поцелуями и заверениями в вечной любви, неприятное “послевкусье” скандала все равно остается в глубине души и при очередной “разборке” всплывает на поверхность. Даже если вы правы и победили в ссоре, то все равно проиграли. Мужчина не простит женщине свое поражение. А уж если вы оказались побежденной, то тем более, ничего хорошего в этом нет.
           Но иногда наши дорогие и любимые спутники жизни могут ляпнуть такое, что так и тянет устроить им грандиозный скандал, прочистить мозги и поставить их на место. Как быть? Прежде чем устраивать сцену попробуйте некоторые способы, которые советуют знатоки человеческих душ — профессиональные психологи. Повторите другими своими словами и в форме вопроса то, что только что выпалил вам ваш возлюбленный. Возможно, вы просто не так его поняли? Например, любимый вдруг объявляет, что с сегодняшнего дня будет работать каждый день допоздна. Звучит как намек на то, что свидания с вами откладываются на неопределенный срок. Самым безобидным тоном переспросите его, имеется ли в виду именно это. А вдруг нет? Другой пример — обобщения. Выражения “Все плохо!”, “Ничего хорошего!”, все эти “Никогда!” и “Всегда!” способны кого угодно вогнать в депрессию. Не мучайте себя догадками. Лучше переспросить, что конкретно плохо, чем терзаться сомнениями типа “никто” — это вы тоже или все, кроме вас. 
           Я совершенно уверена, что копить в душе обиды и несогласия — неблагодарное занятие. Никто о ваших переживаниях не догадается до тех пор, пока вы не произнесете их вслух. Но совсем не обязательно говорить все впрямую. 
           Мужчины ненавидят вопросы в лоб, им кажется, что они на допросе. Старайтесь спросить не впрямую. “Почему ты развелся?” можно поменять на “Я совершенно ничего не знаю о тебе. Как ты жил раньше?”. А вечером вместо откровенного “Ты остаешься?” спросите: “Что бы ты хотел на завтрак?”. Правильно заданный вопрос влечет за собой ответ, который хотелось услышать. 
           Обсуждая фильм или спектакль, не бойтесь откровенно и горячо осудить неверную жену или мужа-ловеласа. Выскажите свою бескомпромиссную точку зрения по поводу измен в семейной жизни, и я вас уверяю, что подозрительности у ревнивца станет меньше. С явным неодобрением расскажите своему разведенному другу о приятельнице, которая пытается при разводе всеми правдами и неправдами урвать побольше, и убедитесь в том, что ваш любимый по отношению к вам станет менее осторожен.
           Не пытайтесь защитить всех женщин сразу. Согласитесь, среди нас, также как и среди мужчин, есть разные люди, и страхи наших спутников нарваться на очередную “гидру” не безосновательны. И даже приведите пример из жизни своих знакомых. Важно, рассказывая, дать понять, что к вам недостойное поведение не имеет никакого отношения. А пустые заверения до хрипоты типа “я не такая, я жду трамвая” не производят впечатления.
           Лучше всего погасить скандал в самом начале. Вместо того чтобы возражать, начните с согласия. Например, вы женщина с ребенком, который не всегда, мягко выражаясь, ведет себя, как ангел. А даже если бы он и был ангелом, не секрет, что чужие дети раздражают и мешают. “Твой ребенок невыносим! Он абсолютно не умеет себя вести!” — сердится ваш возлюбленный. Можно его обрезать: “Конечно, это же не твой ребенок!” Но лучше ответить так: “Ты прав! Я сама от него дико устала! Не был бы он мой, я бы его просто убила!” “Ну ладно, ладно, не расстраивайся, — может начать утешать вас любимый, — он, наверное, переутомился, не обращай внимания!” О чем спорить? За что бороться? 
           Иногда попадаются такие зануды, которые будут цепляться к каждому вашему шагу и учить вас жить. И хотя мы в них все равно влюбляемся, иногда выдержать их нравоучения нет сил, и мы срываемся на крик. Так и поступила героиня из повести “Приходите свататься”.
 
 


ЭМИК

            Мой ровесник, в Америке шестнадцать лет, программист. Я тоже программист, и к моменту знакомства жила в Нью-Йорке полтора года, из которых на своей первой работе успела отработать только полгода. Как у большинства вновь прибывших, вся мебель в квартире была со свалки. Разница от прожиточного велферного*  уровня жизни, к которому мы с дочкой за первый год в Америке так привыкли до программистской зарплаты, ушла на кондиционер и скромный недельный отдых во Флориде. Утром, по дороге в Манхэттен, я, ликуя от счастья, незаметно щипала себя за руку и спрашивала: “Господи, неужели это я, программист, иду на работу?” А вечером, с головной болью до тошноты, засыпая в метро, только опустившись на сидение, просыпаясь в холодном поту от ужаса, что я проехала свою остановку: “Господи, — скулила я внутренним голосом, — неужели у всех программистов так болит голова? Через глаза, обручем в виски, а оттуда в затылок и шею!” И хочется только спать, спать, и вдруг так ясно, как молния: “Я знаю где ошибка! Моя программа работать не будет!”  И сна как не бывало, и только скорей бы завтра, чтоб всё исправить! “О Господи, как же это я раньше не заметила!” а в голове крутиться: “Если это так, то будет так, а если не так, то…”, и вдруг замечаешь, что смотришь на кого-то в упор, и человек уже нервничает. “А где это я? Ну, вот, опять проехала…” 
            Итак, жених. С ним много общего, он тоже программист.
            — Аллё, здравствуйте, меня зовут Эмик, я от Евы.
            — Здравствуйте, меня предупредили.
            — Давайте встретимся.
            — С удовольствием, где и когда?
            — Называйте адрес, я к вам приеду.
            Пауза. Я уныло молчу.
            — Аллё?
            — Я слушаю.
            — Называйте адрес, я к вам приеду.
            — Может быть, встретимся, так сказать, на нейтральной территории?

            — И что будем делать?
            — Давайте сходим в кино.
            Пауза. Теперь уже загрустил Эмик.
            — Аллё?
            — В кино?
            — В кино.
            Пауза. 
            — Аллё?
            — Называйте адрес, я за вами зайду.
            — И мы сразу же уйдем, ладно?
            — Конечно, уйдем, называйте адрес!
            — Вы меня извините, но право же, так лучше в первый раз.
            — Называйте адрес, мы договорились!
            С досадой выдавливаю из себя адрес, бросаю трубку, одеваюсь быстро, как на пожар, хватаю полушубок в руки, стою у порога. Звонок. Открываю дверь. Со словами: “Ну, у вас и топят!” — Эмик заходит в квартиру, молниеносно снимает пальто, проходит в комнату и садится прямо за стол. Я остаюсь у порога с полушубком в руках.
            — Ну что вы стоите? — говорит он мне. — Проходите, садитесь, давайте поговорим. Да повесьте  свой полушубок, что вы его держите?
            — А кино? — безнадёжно спрашиваю я.
            — Успеем в кино! Сначала чаю, потом кино. Чай будем пить?
            — Будем, — киваю я, вешаю полушубок и покорно иду на кухню ставить чайник.
            Пока пили чай, я подробно отвечаю на все вопросы, которых было, наверное, сто или больше: за чаем Эмик просидел часа два. Выспросив у меня всё, что можно, Эмик посмотрел на часы и протянул:
            — Да-а, в кино уже поздно.
            Помолчали минуты две, и я решила заполнить паузу:
            — Простите, Эмик, а откуда вы приехали? — спросила я, хотя мне это совершенно безразлично, ну просто надо было о чём-то говорить.
            Эмик выскочил из-за стола и вылетел на середину комнаты. Гордо глядя на меня, весь как-то вытянувшись, он произнес:
            — Это вы — приехали, а я уже из Нью-Йорка!
            Я пожалела, что спросила то, что меня совершенно не волновало.
            — Простите ради Бога, я просто так спросила, для завязки разговора, не хотите — не отвечайте!
            — Нет уж, я врать не люблю и могу ответить. Я сам из Черновцов, но дружу только с Ленинградом и Москвой. А у вас какой круг? — спросил он, строго глядя на меня.
            — Замкнутый, — мрачно отрезала я, чувствуя, что начинаю закипать, и, как говорит моя мама, зловеще замолчала.
            Эмик круто развернулся на каблуках и начал гулять по полупустой квартире, рассматривая всё вокруг с таким вниманием, будто он в краеведческом музее.
            — А кто это играет? — услышала я из спальни.
            — Это дочка, — ответила я, вспомнив, что там стояла на письменном столе маленькая органола.
            Эмик мгновенно прибежал обратно в гостиную. Я так и сидела за столом.
            — Слушайте, — лихорадочно заблестел глазами Эмик, — у меня есть грандиозная идея. Ведь я только здесь, в Америке, программист, на самом деле я музыкант, и не просто музыкант, а очень хороший, настоящий. У меня, знаете, дома есть прекрасный кабинетный рояль, чудесный инструмент. А недавно я увидел в магазине другой, тоже кабинетный рояль, ну просто прелесть, не удержался, купил, и теперь у меня два кабинетных рояля. Ну зачем мне два? Давайте я продам вам один рояль за три тысячи, а?
            — Ну что вы, Эмик, — удивилась я, — у меня нет таких денег!
            — Не страшно, дадите сейчас полторы тысячи, а полторы потом, ведь вы из Ленинграда, ленинградцам я верю! 
            — У меня и полутора тысяч нет, — отмахнулась я, и это была истинная правда.
           — Послушайте, — не сдавался Эмик, — вы не понимаете, от чего вы отказываетесь! Этот инструмент стоит шесть тысяч, а я отдаю его вам всего за три!
           — Но, Эмик, — взмолилась я, — честное слово, у меня сейчас нет таких денег, и потом я хочу купить что-то из мебели.
           — Нет, — стоял на своём Эмик, — вы просто не понимаете, от чего вы отказываетесь! Давайте сейчас поедем ко мне, и вы сами посмотрите рояль.
           — Не поеду, — покачала головой я, — и рояль мне не нужен!
           — Как же не нужен? — вскричал Эмик. — У вас же дочка играет!
           — Играет, — устало повторила я, — но рояль мне не нужен.
           — Послушайте, мой рояль просто создан для вашей квартиры, он прекрасно встанет вот здесь, — и Эмик стал отодвигать тяжёлый диван, который я не могла даже сдвинуть с места.
           — Эмик, перестаньте, пожалуйста! — закричала я, испугавшись, что двигать обратно будет некому, и диван останется стоять посредине комнаты. 
           Оторопев от моего неожиданного крика, Эмик перестал толкать диван, вернулся ко мне и начал всё сначала:
           — Вы думаете, я много прошу? Да если бы вы увидели этот рояль, вы бы уже не могли с ним расстаться, я сам бы с ним никогда не расстался, но я же купил другой, и мне не надо два рояля, неужели вы не понимаете?
           Эмик уговаривал меня больше часа. Он произносил пламенные речи, а я только тупо твердила: “Мне не нужен рояль, у меня нет денег”.
           Внезапно меня осенило — человек находится у меня в доме больше трёх часов. А зачем? Ведь я совсем ему не нравлюсь, иначе зачем бы он стал продавать мне рояль? Эта мысль так неприятно меня резанула, что мне вдруг страшно всё надоело и стало совершенно безразлично.
           — Слушай, парень, — сказала я деловым тоном, — ты зачем сюда пришёл? Жениться? Так женись, но в таком случае зачем нам опять два рояля в одной семье, а? Или ты хочешь отобрать у меня все мои деньги и остаться при своих роялях? Значит так: пришёл жениться — женись, а рояль продай, но не мне. Моя дочь на твоём рояле играть будет. Понятно? 
           — Понятно, — сказал Эмик, схватил пальто и через минуту уже был в лифте.
           “Слава Богу, — подумала я, — а может, и правда для дочки рояль купить?”

*Велфер — пособие по безработице. 

           На крик мы срываемся от безвыходности. Но если человек вам дорог, то в этом случае помогает метод под названием “испорченная пластинка”. Вместо того чтобы орать: “Отстань! Я хочу пиццу и буду ее есть, нравится тебе это или нет!”, можно спокойно повторять: “Да, я понимаю, что пицца — еда нездоровая, но что делать, если я ее люблю!” Только говорите спокойно, и, если надо, то двадцать раз подряд. Это для начала. А потом ваш любимый поймет, что вас не переубедить и не вывести из себя, сколько бы он не кричал, и угомонится после третьего или даже второго раза. Можно просто согласиться: “Ты прав, дорогой, пицца — это ужасно!” Отсюда не следует, однако, что вы больше никогда ее не попробуете, просто главное — не возражать, а делать то, что вам хочется. Примером метода “испорченная пластинка” может служить стихотворение Дж. Хэммингера, которое в моем переводе с английского звучит примерно так:

          Есть сорная трава — табак,
           Но я люблю курить.
           Кто курит, делает не так,
           Но я люблю курить.
           Курильщик бледный и худой,
           Но я люблю курить.
           Он ходит с лысой головой,
           Но я люблю курить.
           Пусть сигарета — мерзость, дрянь,
           Но я люблю курить.
           Не поучай меня, отстань,
           Ведь я люблю курить! 

           Кстати, о курении и о психологах. Не могу удержать от того, чтобы не поделиться с вами собственным опытом  как я бросала курить. Этот рассказ из моей книги “Союз двух муз”.

ПОСЛЕДНЯЯ СИГАРЕТА

            До 20 лет я не курила и, помнится, считала себя не хуже  других. В любой компании всегда находилось с кем поговорить или потанцевать, в рестораны я не ходила и, вообще, о курении даже не думала.
            На последнем курсе института студенты-венгры из нашей группы, которые все годы учебы были постоянными гостями в нашем доме, пригласили меня в Венгрию. У одного из студентов сестра изучала русский язык в Будапештском университете. Таким образом, гостя у нее, и я, и она могли совмещать приятное с полезным: мое знакомство с Венгрией и ее практика в настоящем живом русском языке. 
            За неделю до отъезда ко мне пришла моя подружка Наташка, которая прошлым летом уже съездила в Венгрию.
            * У тебя проблема, ты это знаешь? * заявила она мне с порога.
            * Знаю, *  вздохнула я. *  Денег меняют чуть ли не триста рублей, а у меня есть всего сто!
            * При чем тут деньги? *  удивленно пожала плечами Наташка.  * Ты не куришь, вот в чем проблема! Там, в Венгрии все курят с утра до вечера, а ты будешь сидеть, как дура. 
           * Каждый сидит, как может! *  огрызнулась я. * Чего это я должна обязательно быть, как они?
            * Не морочь голову! *  отрезала Наташка. * Курить тебя никто не заставляет, но уметь надо все! Давай, не кривляйся, не строй из себя английскую королеву, а бери сигарету и учись курить! А то потом будешь кашлять при всех и опозоришься!
            Я очень хорошо помню, как мне не хотелось совать в рот белую бумажную палку с желтым концом.
            *  Ну, что надо делать? *  пробурчала я недовольно.
            * Все очень просто, *  объяснила Наташка, * вот, смотри: зажимаешь сигарету губами, естественно, фильтром в рот, зажигаешь противоположный конец и быстро говоришь: “Ах, наши едут!” Попробуй!
            * Ах! *  вдохнула я. О том, чтобы произнести заветную фразу до конца, не могло быть и речи. Резко перехватило дыхание, я закашлялась, из глаз полились слезы, а к горлу подкатила горькая тошнота, голова закружилась, и я повалилась на кровать.
            * Не могу! *  чуть отдышавшись, выдавила я.
            * Можешь! * твердо сказала Наташка, * Давай, поднимайся и попробуй еще раз!
            Всю неделю до отъезда я мучилась. Сделав одну-две затяжки, падала на диван и лежала пару минут, чтобы справиться с тошнотой и головокружением. После сигареты во рту было противно, хотелось сейчас же чем-нибудь заесть или запить. “Пусть они там, в Венгрии, делают что хотят, *  думала я,  * но курить я не буду! Ни за что!”
            Наташка оказалась права. В Венгрии курили все, везде и всюду. Каждый вечер мы ходили в какой-нибудь симпатичный ресторанчик, занимали столик, заказывали высокий стакан апельсинового сока и пачку сигарет и до глубокой ночи болтали, танцевали, крутились, веселились!
            Сигаретный туман парил над столиками, обволакивая влюбленных, сближая незнакомых, заманивая в свои сизые объятия всех вместе и каждого в отдельности.
            Курить мне не хотелось. Хотя, признаюсь, я испытывала некоторую неловкость: поскольку денег на обильный заказ ни у кого не было, чашка кофе и сигарета оставляли впечатление “человека при деле”. Из-за отсутствия сигареты в руке и всяких курительных движений, мне казалось, что я выгляжу, как на деревенских танцах, сижу и откровенно жду, когда меня кто-нибудь пригласит.
            На самом деле так оно и было, приглашения на танец ждали все девчонки, не только я, но они многозначительно покуривали и, как бы между прочим, танцевали, а мне, кроме, как танцевать, делать было нечего. Тем более, что по-русски говорили далеко не все, и занять себя болтовней мне было очень трудно. Но все равно, курить мне не хотелось!
            И тут в нашей большой и шумной компании объявился не известно откуда взявшийся новый лидер. Во-первых, он был старше нас всех года на два и посматривал на окружающих с видом явного превосходства. Во-вторых, он, как оказалось, закончил в Одессе институт связи и прекрасно говорил по-русски. Весь свой природный юмор и одесские прихваты, приобретенные за годы учебы, венгерский одессит или одесский венгр обрушил на мою бедную голову, только потому, что я  единственная в компании не курила.
            * Каким видом спорта вы занимаетесь? * насмешливо спрашивал меня шутник. * Наверное, вы поднимаете штангу! Какой вес ваш рекордный? А может быть, у вас такая строгая мама, что даже в другой стране вы боитесь ее ослушаться и закурить?
            Я была в центре внимания, а неугомонный одесский венгр упражнялся на мне в остроумии к полному восторгу собравшихся.
            * Познакомьтесь, это советская студентка, * представляли меня новичкам, * она принципиально не курит!
            Терпению моему пришел конец, и я решительно вынула из чьей-то пачки сигарету.
            * Внимание! *  заорал венгерский одессит. * Смертельный номер! Советская комсомолка учится курить! Принесите стакан воды, чтобы она здесь не упала в обморок!
            Я спокойно щелкнула зажигалкой, глубоко вдохнула и с удовольствием выдохнула дымом прямо в лицо  шутнику. От неожиданности он поперхнулся и закашлялся.
             * Вам плохо? * участливо спросила я, и, набрав полную горсть воды из услужливо принесенного стакана, плеснула в лицо обидчику.
            * Мне хорошо, * прохрипел он,*  не надо больше воды, я не умею плавать!
            Мы расхохотались и моментально забыли о том, что произошло, тем более, что я курила, как все, смеялась, как все, и танцевала, как все. А что может быть в детстве и юности приятнее, чем сознание того, что ты, как все?.. Как все, в короткой юбке, как все, с начесом на голове, как все, с черными стрелами в уголках глаз, а в Венгрии, как ни странно, к тому же еще, как многие вокруг меня еврейка, в отличие от Ленинграда, где, как все, были, в основном, русские.
            С тех пор я много лет курила и вдруг опять оказалась “не как все”, потому что все уже давно курить бросили! В груди у меня хрипело, сипело и булькало, голос то появлялся, то пропадал, давление прыгало, а я все курила и курила. Конечно, я пробовала бросить это неблаговидное занятие, и не однажды, но каждый раз кто-то меня расстраивал, что-то случалось, и я снова дымила. 
             С сигаретой я отвлекалась, развлекалась и спасалась от скуки. Например, меня знакомили с новым ухажером. “Если он не курит, бросаю курить,” *  загадывала я, стараясь произвести приятное впечатление.
            Однако часто те, с кем я знакомилась, сами курили, а иногда после получаса тягомотной беседы мне становилось ясно, что моя жертва бессмысленна. Я тут же вытаскивала сигарету, с удовольствием затягивалась, концентрируя все свое внимание на причудливых колечках дыма, а не на той чуши, которую нес мой новый знакомый.
            Но в груди хрипело, клокотало и булькало все чаще и сильнее, и это меня беспокоило и пугало, поэтому, когда я прочла в русской газете о чудо-гипнозе, то подумала: “А почему бы мне не попробовать? Гипноз * это не больно. Отшибет мне желание курить, а что еще нужно?”, и я позвонила известному гипнотизеру, о котором много читала и слышала. 
           Для меня, что колдун, что фокусник, что гипнотизер - одно и то же. Мысленно я себе рисовала образ, похожий на знаменитого Давида Копперфильда, с этаким волшебно-бархатным голосом.
            Когда гипнотизер ответил мне по телефону, то, не видя его, мне показалось, что я позвонила в Мавзолей и разговариваю с восставшим из гроба Лениным. Во всяком случае, голос, дикция и легкая картавинка гипнотизера были такими же, как у великого Ильича.
           Однако, несмотря на мое похохатывание, гипнотизер твердо пообещал мне, что курить я не буду после одного единственного сеанса. Договорились на ближайшее воскресенье.  Недалеко от меня еще одна семья решала какие-то важные проблемы душевного состояния, поэтому гипнотизеру было удобно сразу после них зайти ко мне.
            До прихода необычного гостя я  как можно тщательней убирала квартиру, мыла, драила, терла, время от времени давая себе передышку, чтобы покурить на прощание. Вынимая очередную сигаретку, я напевала:
           “Ты у меня одна заветная,
            Другой не будет никогда!”
            Наконец-то квартира блестела, как будто к большому празднику, на плите булькало кое-что вкусненькое, сигарет в пачке почти не осталось, а я была от усталости на последнем издыхании.
            И тут пришел ОН: невысокий, коренастый, с чертами лица, как у древнерусского князя, что хорошо сочеталось со светлыми глазами, но разрез этих глаз был неожиданно абсолютно чингизханским, а все вместе оставляло впечатление китайской загадочности и татарской жесткости.
             Я немножко оробела, но свято веря в истину “мужик злой, когда голодный”, пригласила гостя к столу, сославшись на то, что ждала его и сама не ела.
            * У вас какая-нибудь особая диета? * поинтересовалась я. * Что вы обычно едите?
            * Я йог,*  ответил гипнотизер,*  поэтому, когда я жил один, то ел только рис и пил воду. Гостей я сразу предупреждал, что я йог и могу угостить тем, что есть в доме. Но когда я прихожу в гости, то говорю так: “ Я йог, поэтому ем все и много!”
            * Вот и хорошо! * обрадовалась я. * Терпеть не могу, когда за столом кривляются!
            За едой мы разговорились, точнее, я любопытничала, а мой гость отвечал быстро, точно и лаконично.
            *  Вы давно в Америке?
            *  Пять лет.
            *  Женаты?
            *  Женат.
            * А кто ваша жена?
            * Американка.
            * Не устаете с ней все время разговаривать по-английски?
            *  Я с ней не разговариваю.
            *  А она с вами?
            *  Если ей хочется болтать, я ей говорю: “Спать!”, и она мгновенно засыпает, так что от английского я не устаю! 
           Это гипнотизерское “Спать!” прозвучало, как выстрел, я даже вздрогнула.
            * Так  что  же  она  у  вас все  время  под  гипнозом? *  пошутила я.
            * Угу, *  с полным ртом промычал гипнотизер, * почти! *  и так пробуравил меня своими стальными щелочками глаз, что я не поняла, шутит он или говорит всерьез.
            После еды мне отчаянно захотелось закурить, но сказать об этом вслух я постеснялась.
           * У вас есть в доме сигареты? * спросил гипнотизер. *  Хотите курить?
           * Очень! *  призналась я. *  А сигареты, конечно, есть. 
           * Даже перед расстрелом осужденный имеет право на последнюю сигарету. Курите!
            Я открыла шкафчик и потянулась к заветной пачке с самыми легкими сигаретами на свете.
            *  Минуточку, *  остановил меня гипнотизер, заглянув через мое плечо, *  а это что такое?
            На полке лежали когда-то кем-то забытые сигареты Данхилл.
            * Это не мои, *  отмахнулась я, * они очень крепкие, я такие не курю.
            * Берите эту, крепкую, и курите до самого конца, пока фильтр не загорится.
            Пришлось делать, как приказывали. Сигарета была горькой и противной. После первых двух затяжек, я ее уже не хотела, но курила, как было велено, до фильтра.
            * Все! *  сказала я, морщась от непривычно-противного вкуса во рту.
            * Так. А теперь понюхайте пепельницу, да поглубже, поглубже вдыхайте! Хорошо пахнет? Ах, плохо? Вот так пахнет курящая женщина, и ее никто не хочет целовать! Запомните это! А теперь берите свои сигареты и пошли!
            Мы вышли на лестничную площадку, и под стальным буравчиком чингизханских глаз я со вздохом выбросила обе пачки сигарет в пасть мусоропровода.
            *  Зачем было бросать? *  проворчала я. *  Можно было угостить кого-нибудь, подарить кому-то!
            *  Вы угощаете своих друзей ядом? * ехидно поинтересовался гипнотизер. * Вы хотите кому-то подарить отраву? Вы что, такая злодейка? И передайте, пожалуйста, своим друзьям, чтобы они впредь у вас дома яд не забывали! 
           Мы вернулись в гостиную.
            * Начнем! *  объявил гипнотизер. Он протянул мне чистый лист бумаги и ручку.
            * Пожалуйста, напишите почему вы курите.
            Я написала:
           люблю вкус первой затяжки,
            курение меня отвлекает,
            курю за компанию,
            курение сближает с собеседником.
            *  Ну, что ж, * внимательно посмотрел на меня гипнотизер, * отказываться от курения вообще вам не надо, достаточно отказаться лишь от первой затяжки, которую вы так любите, а это такой пустяк, всего одна затяжка! Америка  свободная страна: если кто-то в компании хочет курить, пусть курит, а вы не курите, стойте рядом, но не курите, вам это не надо! Что касается сближения с собеседником, вам не нужно сближаться с тем, кто курит, он пахнет также, как ваша пепельница и целоваться с ним противно! Так зачем же сближаться? А теперь опишите мне причины, по которым вы хотите бросить курить.
           Я вздохнула и перечислила:
            в груди все свистит, хрипит и клокочет,
            голос садится,
            давление прыгает,
            голова болит,
            боюсь умереть.
            * Итак, *  произнес гипнотизер, * садитесь  к столу левым боком. Левую руку положите на стол. Ноги стоят полностью на полу. Внимательно посмотрите на свою руку. Закройте глаза. Представьте себе свою руку. Я буду задавать вам вопросы, а вы отвечайте знаками: “да” * кивок головы вниз, “нет” * покачивание головой из стороны в сторону.
            Я закрыла глаза.
            * Ходите ли вы во сне?
            Я покачала головой: “Нет”.
            *  Разговариваете ли вы во сне?
            Опять: “Нет”.
            *  Можете ли вы при всех задать лектору вопрос?
            Кивок головой: “ Могу!”
            По недовольной интонации гипнотизера я чувствовала, что мои ответы не оправдывают его ожиданий, там, где ему, наверное, хотелось слышать “да”, у меня выходило “нет” и наоборот. 
           Возможно, если бы я бродила во сне и разговаривала, загнать меня в состояние гипноза было бы легче, но я этим не страдала, меня все время разбирал дурацкий смех, а спать совсем не хотелось.
            * Ваша рука поднимается ко лбу, тяжелая голова падает на руку, вы засыпаете, засыпаете, голова все тяжелее и тяжелее, я говорю, голова все тяжелее и тяжелее, — раздраженно повторил гипнотизер, * еще тяжелее, падает, падает, падает голова! *  почти кричал гипнотизер, а моя непослушная голова никуда не падала и спать не хотелось, но я сидела с закрытыми глазами и честно старалась представить себе свою руку.
            Гипнотизер глубоко вздохнул, видимо, взял себя в руки, подавил раздражение, вызванное моей непослушной головой, и опять монотонно забубнил:
             * Ваша голова становится все тяжелее, тяжелее, тяжелее... А-а-а-а, * гипнотизер сладко зевнул и забубнил снова, * голова падает, она тяжелее и тяжелее, хочется спать, спать, спать...
             Внезапно гипнотизер затих. Я чуть-чуть подождала и приоткрыла глаза. Голова гипнотизера упала ему на грудь, он спал. Пару минут я посидела, не зная что делать, потом закрыла глаза и локтем легонько толкнула лежавшую на столе книгу, которая звонко шлепнулась на пол.
             * Так, хорошо, встали! * услышала я бодрый голос гипнотизера. *  Медленно идите к дивану. Ложитесь на спину, руки вдоль туловища. Глубокий вдох, расслабьтесь. Глаза закрыты.
            Я глубоко вздохнула и почувствовала, как я устала: уборка, готовка, обед, теперь еще мытье посуды...
            Я проваливалась в сладкую истому тишины, покоя, тепла и уютного дивана...
            “Прогнать бы его отсюда, да поспать!” * подумала я и услышала:
            *  Курение  это смерть! Вы вдыхаете яд, вы отравляете свои легкие, сердце, мозг, вы можете умереть...
            “Конечно, *  вдруг разозлилась я, * сначала я тебе сама написала, что боюсь умереть, а теперь ты меня этим же самым пугаешь! Великий маг и волшебник!”
            * В эти прекрасные губы, * продолжал гипнотизер, *  в этот красивый рот можно брать все, что угодно, кроме сигарет! Все, что угодно брать в рот, кроме сигарет!
            Я почему-то вспомнила про последний скандал Клинтона и Моники Левински и, не открывая глаз, затряслась в беззвучном смехе.
            *  Сейчас я щелкну пальцами, и вы проснетесь! * провозгласил гипнотизер.  * Вставайте!
            Я открыла глаза, потянулась и встала. Спала я или нет, не знаю, но чувствовала себя отдохнувшей и посвежевшей. 
           * Ваш организм очистился, курить вы больше не будете! Сеанс окончен, а теперь я пойду, до свидания!
            Неожиданно гипнотизер обнял меня за плечи и нежно поцеловал сначала в одну щеку, потом в другую.
            “Между прочим, * промелькнуло у меня в голове, * я только полтора часа не курю, а до этого тридцать лет была курящей женщиной, которую якобы совсем не хочется целовать!”
            Ничего этого я, конечно, не сказала, а только покачала головой и улыбнулась.
            *  До свидания! Спасибо! Всего вам доброго!
            Но самое смешное  это то, что уже больше месяца я не курю. Я иду по улице, дышу полной грудью, ничего не хрипит, не свистит и не булькает! Навстречу мне идут парни и девушки, мужчины и женщины с сигаретами в зубах. Они дышат ядом, отравляют свои сердца, легкие и мозг, а я иду, смотрю, как они курят, и страшно им завидую!

          Из любого конфликта есть только два пути — разбежаться или договориться. Вы перестанете есть пиццу, если он начнет ходить на балет, или будет мыть посуду, или сопровождать вас к вашей маме и т. д. В этом случае нет победителей, а значит, нет и побежденных. 
           Во время “разборок” старайтесь избегать отрицаний. Вместо того чтобы рявкнуть: “Не пялься на других баб, когда идешь рядом со мной!”, вздохните: “Мне бы хотелось, чтобы ты обращал на меня побольше внимания”. Или вместо “В русские рестораны я больше не пойду, я сыта ими по горло!” — “Поедем сегодня в любой ресторан, кроме русского. Хорошо?”. Почему такой способ лучше? Во-первых, потому что мужчин раздражают жалобы. Во-вторых, избегая отрицаний, вы предлагаете взамен нечто положительное.
           Я же всегда уповаю на чувство юмора. Если, несмотря на трагичность ситуации, есть силы пошутить — это лучшее решение проблемы. Когда люди улыбаются, они уже не сердятся. Не бойтесь посмеяться над собой, если провинились. Это легче, чем оправдываться.
           Психологи утверждают: услышав отрицание, человеческая память его игнорирует. Наверное, поэтому порой мужчина делает именно то, что вы просили его НЕ делать. “Не забудь на обратном пути купить хлеб!” — напоминаете вы. Вечером он приходит домой без хлеба. Подобные казусы происходят так часто, что начинает казаться, будто это делается нарочно. А может, он просто не хочет слышать наши просьбы? Ни то, ни другое. “Не забудь” слышится, как “Забудь”. “Не забудь позвонить мне, если задержишься” звучит, как “Забудь позвонить…”, и он забудет. Представьте, вам скажут: “Не думай о норковой шубе!” Ручаюсь, что норковая шуба — первое, что придет в голову. Вместо “Не забудь…” попробуйте употребить “Помни…” “Помни, я всегда волнуюсь, когда ты задерживаешься. Пожалуйста, позвони мне!” Можете не сомневаться, он позвонит обязательно! Этим способом во всю пользуются рекламодатели: “Не покупайте у нас, пока вы не убедитесь, что наши цены вне конкуренции!” на самом деле откладывается в мозгу “Покупайте у нас!” 
           Однако если ваша жизнь превращается в бесконечные выяснения отношений, “разборки”, скандалы и постоянные уступки с вашей стороны, если ни один из предложенных методов не работает, значит, эту жизнь надо менять, и начинать лучше всего с того, чтобы найти себе другого, более покладистого возлюбленного.


---

МУЖСКАЯ ЛОГИКА

         Несовместимость — это когда мужчина хочет любви, а женщина счастья.
                Константин Мелихан

         Если не привыкнуть в самом начале улаживать ссоры поцелуями, то впоследствии даже поцелуи могут заканчиваться ссорами.
                Евгений Пантелеев 

           Хочется иногда сказать: «Отвяжись!» Да некому …
                Андрей Кивинов

 

Грустна житейских буден повесть,            Жизнь невозможна без потерь —            Жена будила в муже совесть,            А пробудился страшный зверь.                             * * *            Вы мне хамили? Не беда.            Мы с вами встретимся едва ли.            Теперь звоните мне туда,            Куда вчера меня послали.                             * * *            Если даже сигарета            Портит даме внешний вид,            Ты махни рукой на это,            Курит — меньше говорит.                             * * *            К чему ненужные слова?            Я откровенно вам признаюсь —            Да, я бываю не права,            Но никогда не ошибаюсь! . Анна Левина «Анютины глазки»

             Золотое сердце однозначно. Милая леди из хорошего дома, это, наконец, «настоящая» женщина, женщина класса «люкс», такие, как она, нравятся сразу. Её огромные глаза полны необычайной духовностью. Еврейские корни и традиции не забывает. Резюме: не было счастья в жизни. Доктор (здесь), умница, красавица, всеобщая любимица, маленькая хозяйка большого дома, до краёв наполнена тем, что даёт жизнь, и несёт это спокойно, бережно, как полную чашу, из которой не хочет пролить ни капли. Давно ворвалась в американскую жизнь, и, может быть, сама судьба поможет им встретиться и соединить две жизни в одну, которая будет «душа в душу», «сплошным медовым месяцем». Людмила.            * * *

           Я знаю, что придёт он, поздний гость, и тихо постучит в моё окошко.  Рая.

Анна Левина New York, USA

На фото: Анна Левина

НАПИСАТЬ АВТОРУ: annalevina2004@yahoo.com

---

Опубликовано в журнале "WWWoman" - http://www.newwoman.ru 17 МАЯ  2004

---

ПРЕДЫДУЩАЯ ПОСИДЕЛКА

НАЧАЛО ПОСИДЕЛОК С АННОЙ ЛЕВИНОЙ

---

КРАСОТА

---

АННА ЛЕВИНА. БРАК ПО-ЭМИГРАНТСКИ. РОМАН
(Летом 2003 года роман был удостоен "Золотого Остапа", высшей российской международной национальной премии в жанре юмора и сатиры, номинация "Безграничный юмор"). 

АННА ЛЕВИНА. HELP WANTED или КОМУ МЫ НУЖНЫ?

---

ПЕРЕЙТИ В РАЗДЕЛ "СОВРЕМЕННАЯ ЭКСКЛЮЗИВНАЯ ПРОЗА"

---

ЖЕНСКИЙ КЛУБ

ЖЕНСКИЙ КЛУБ

ВСЕ ПИСЬМА РУССКИХ ЖЕН ИЗ-ЗА РУБЕЖА

ЖЕНСКОЕ ОДИНОЧЕСТВО

СЛУЖБА ДОВЕРИЯ

ГОРОСКОП НА НЕДЕЛЮ

---

ДАЛЕЕ

---