ИРИНА ЦЫПИНА ИЗРАИЛЬ altsypin@zahav.net.il

О себе: Родилась в прекрасном южном городе Харькове, где закончила Архитектурно-строительный институт и преподавала экзотический курс Сопротивление материалов. С 1991-го года живу в Израиле. Работаю в области компьютерных технологий, пишу прозу и стихи, печатаюсь в русскоязычных изданиях. Концепция моей прозы – это почти реальные судьбы реальных людей, моих соотечественников, на улицах Иерусалима, Тель-Авива, Праги, Парижа или Мюнхена.

                     Его еврейская мама так рьяно, так шумно не хотела этого брака, что только приблизила день свадьбы. Ее отец, парторг крупного военного завода, бывший летчик, был вне себя от ярости, но и это ничего не решило.

                     Молодежь танцевала и кричала: "Горько", ресторанный оркестр исполнял на бис "Ах эта свадьба пела и плясала...", подвыпившие еврейские родственники лихо отбивали "Семь 40", всем было весело, в открытые двери врывался холодный морозный воздух и остужал разгоряченных гостей. 
                     Шел 197...-й год. На пустынные ночные улицы падал январский снег.
Помните, "снег кружится и тает, и тает..."? Сколько лет растаяло за это время, сколько близких людей...

                     Их свадьба была первой на нашем курсе? и было это безумно давно, когда только входили в моду сапоги на огромной платформе и канадские дубленки с капюшоном. Тогда  все были влюблены в Мирей Матье, а стрижка "Сэссон" была признаком "соответствия". Тогда  женщины пользовались польской косметикой и были все равно прекрасны. Мы слушали томную Славу Пшебыльску и целовались под  записи Адамо "Падает снег". А в магазине "Мелодия" брали штурмом  суперхиты  Давида Тухманова "По волнам моей памяти". Это было тогда, когда ночью выстраивались очереди на подписные издания Ф.Достоевского и Л.Фейхтвангера. Но уже была запретная  "Эммануэль"...  
                     Все завидовали их отношениям, в них было какое-то колдовство.
И как знак Судьбы - ее обручальное кольцо по моде тех лет, на всю
фалангу безымянного пальца, из червонного золота.
                     Импровизация в танце. Импровизация в жизни.

                     Мы жили в одном городе. Общались. Редко виделись, но всегда были рады встрече. Наши дети были ровесниками. Изредка ходили друг к другу в гости. 
Их дом был частью их мира. В интерьере не было ничего стандартного.
Все было одухотворено, необычно и безумно красиво. Нет, это был не просто хороший вкус, это был Полет, дизайн, очень талантливый и необычный. Они собирали антикварные напольные вазы; покупка каждой была похожа на захватывающий авантюрный роман. В вазах несуеверно стояли черные тюльпаны, выращенные ими на даче. На стенах висели подлинники Бакста и Кандинского, старинные акварели и подсвечники с витыми разноцветными свечами. В их городской квартире цвела миниатюрная японская вишня - сакура, странные, проросшие цветами растения - зимний сад, когда страна стояла в очереди за яйцами и студенты дружно ездили в колхоз на картошку. Но я же говорю, что они были другими... И не ищите объяснений.   
                     Какие божественные заварные эклеры подавала Она к чаю с жасмином!  Каким прозрачным был китайский фарфор! И ароматические свечи так тонко пахли ванилью, что не хотелось уходить, хотелось навсегда остаться в этой другой,  незнакомой жизни, так непохожей на всю нашу студенческую аскетичность и убогость тех лет.

                     Жизнь закрутила-завертела...  Каждого затягивал свой круг проблем.
  
                     И только они - по-прежнему оставались влюбленными, поглощенными  друг другом, как завороженные. Даже трудно было представить, что есть у них, как у всех, обычная жизнь: двое детей, садик-школа-кружки, работа в НИИ, домашние хлопоты, родители и их болезни...
     
                     А у них была СТРАСТЬ... ЛЮБОВЬ... НАВАЖДЕНИЕ... Поверьте, так иногда бывает.

                     Застойные, разрушительные 80-е многим из нашего поколения принесли горечь разочарования и трезвое осознание крушения надежд, когда ты четко знаешь, что уже очень многое из задуманного в твоей жизни не случится, не сбудется... чаще - когда не хватает сил держать УДАР... 
                     Но это не про моих друзей. Они  оказались сильными: компьютерный бизнес на заре Перестройки, офис в Германии, отдых на Лазурном Берегу, новая двухэтажная  квартира с пентхаусом в самом престижном районе, евроремонт. Все состоялось!
   
                     Осенью, в  Листопад, в Бабье Лето 90-го, моя семья уезжала.
                     Перед  отъездом, увы, не было времени попрощаться, их телефон молчал...
                     Почему-то невпопад звучали слова Андрея Вознесенского:

                     Прощайте, ДЕТСТВО, ЮНОСТЬ, ДРУЗЬЯ...
                     Простите...  Возможно, что-то не сделала для Вас, когда-то была не права... Это так  трудно - уходить навсегда...

                     Представьте, почти не изменились. По-прежнему влюбленные и счастливые. У Вики абсолютно бритая голова, а это согласитесь,  не стиль, а характер. Ей даже идет, хотя в "полтинник" нужен ли этот кураж? Череп идеальной формы, красиво и жутко... Она одета в какие-то прозрачные розовые тряпочки со стразами, простенько и безумно изысканно. Вадим чуть располнел, но выглядит молодцом, эдакий вальяжный поседевший  плейбой, ушедший из большого спорта. Как это здорово встретиться на краю Земли! Фантастика - мы опять живем в одной стране и даже в одном приморском районе! О, сколько информации, сколько новостей и разных перемен у всех за этот период! Но никакой ностальгии!!! Вика и Вадим не склонны к рефлексии, все у них нормально, и тут, на новом месте, тоже все состоялось. Вечером мы соберемся в свите шикарного эйлатского "Хилтона" и будем возбужденно, перебивая друг друга, болтать ни о чем, пить  "Кампари", путать события и опять вспоминать... И не надо позировать, улыбаться,  можно оставаться самим собой, чему мы почти разучились за годы.
                     Оказывается,  Вика и Вадим в Израиле живут уже почти 10 лет. В России они заработали в свое время на компьютерных поставках, а потом  начался беспредел конкурентов, произошло загадочное убийство их менеджера в Польше; надо было решать: либо деньги, БОЛЬШИЕ ДЕНЬГИ & РИСК, либо попробовать в другой стране начать сначала. Они выбрали второй вариант, все просчитали до мелочей и выиграли, как шахматную партию. Их фирма пишет компьютерные программы для биотехнологических процессов, что сейчас  на самом острие. Их программы - это сценарии, еще не рожденные в умах  даже  самых горячих крутых голливудских киношников. Интеллект человека - сфера их разработок. Трансгенная инженерия...

                     - Модно? Но это уже секреты, да и зачем Вам голову забивать, ребята?
Вика смешно морщит вздернутый носик и ее лицо опять принимает девчоночье выражение.
 
                     Да, они безумно много работают, но очень давно втянулись в этот ритм и менять его не собираются. И опять, как много лет назад, я их вижу в одном электрическом поле, связанных одной идеей, одной судьбой и заговоренных  навсегда быть вместе. Их отношениям все завидовали - ТАМ, где они остались очень красивыми и молодыми. Наверное, завидуют и здесь, в Израиле, по всем законам эмигрантского жанра.

                     - Так не бывает! Это Игра! - Шипели завистники и старались понять в чем их ТАЙНА? В чем секрет Успеха? Приворотная Магия или обман колдовства?

                     В ближайшую  субботу мы с мужем были приглашены к ним на ужин. 
Те же старинные  вазы, те же строгие черные тюльпаны, экзотические растения и витые разноцветные свечи, те же картины, та же резная мебель из красного дерева и зеркала, зеркала, зеркала... Чай с бергамотом и те же фирменные Викины эклеры.
Все - как тогда, сотни лет назад на другой Планете...

                     Вика включает  музыку... И из того неповторимого ВРЕМЕНИ доносится композиция   нашего  обожаемого  Поля Мориа.
                     - Давйте, танцевать!!! 

                     Ах,  как они танцевали сейчас!  Как они в танце принадлежали друг другу... Какими  любящими глазами смотрел Вадим на жену! Она сводила его с ума столько лет, как не бывает в жизни... Ее глаза были опять пронзительно синими, цвета электрик, и затягивали, затягивали его в омут, известный только ему одному. И не было заметно, что она уже не очень молода, что морщинки у губ скорбно выдают усталость, а ноги располнели и кажутся короткими с этой, не по возрасту, легкомысленной мини-юбкой. 

                     Они двигались пластично и легко и никто им не был нужен, как тогда, когда впервые они случайно оказались в пустой аудитории института совершенно одни, и без слов, без признаний, почти незнакомые, бросились в объятия друг друга, так спонтанно и откровенно, так неожиданно и бесстыдно страстно.
А на домашнем видео - Кения и Индонезия, какие-то водопады, горы, морские круизы и путешествия, свадьбы детей, банкеты и их любимые  изысканные танцевальные импровизации; все гламурно и безумно респектабельно, как сказали бы сегодня в описании светской хроники.

                     - Мы не можем сидеть дома! Это так утомляет! Море, походы, адреналин, экстрим  - это для нас! - Хохочет Вадим.

                     - Скоро планируем восхождение на одну из Вершин в Австрийских Альпах. Уже купили снаряжение! - Вика загадочно щурит глаза.

                     - Это целая наука - специальные рюкзаки и палки, палатка... Все стоит кучу денег...

                     Еще долго в их доме пел Джо Дассен и уводил, уводил нас в темные аллеи Люксембургского сада... Но...

                     Они действительно поехали в Альпы.

                     Их было трое: Вика, Вадим и их случайный попутчик, с которым они познакомились в самолете по пути в Рим; любитель горного туризма, русский израильтянин, который должен был в Австрии присоединиться к своей группе. Это была абсолютная удача - втроем пройти незнакомый маршрут, ведь мои друзья были  просто "чайниками " в горах: без инструктора, без четкого плана, двоим им  все это было бы не под силу.

                     Их было трое на узкой скользкой тропе, когда дождь с градом больно царапал лицо, руки немели от непривычного ледяного холода, а рюкзаки непосильной тяжестью сдавливали позвоночник и пригибали к земле. Внизу под ними висели над пропастью свинцовые рваные облака, а горы гигантскими глыбами нависали, как в фильме ужасов, грозя раздавить лавинами и оползнями.

                     Где-то Там, внизу, остались пасторальные изумрудные луга, туристские кемпинги с яркими разноцветными флажками и мерцающими лампочками;  разноголосый шум, отдыхающих на привале людей, горький запах хмельного пива и кофе, настоянный на адреналине первых впечатлений - все это было уже запредельно далеко, почти в другом измерении...

                     Несколько часов они карабкались в этом мокром, скользком лабиринте, где одно неверное движение могло стоить жизни. Внизу зияла огромная черная дыра Пропасти, готовой поглотить новые жертвы...

                     Смеркалось, от усталости они уже теряли ориентацию во времени.
Было жутко и страшно... Тропа, казалось, вела в никуда... От бессилия не было слов... Каждый почти погибал в одиночку...

                     Первым сдался Вадим... Он на коленях вполз в расщелину горной породы, где даже не было места для троих, его бил озноб, его трясло и ломало,
он не мог ничего объяснить... Он только затравленно всхлипывал... Истерика с ним случилась впервые в жизни... В ушах стоял звон его бессвязных причитаний... Он уже не управлял своей волей, его раздавили СТРАХ, УЖАС,  БЕЗДНА...

                     Потом все было предельно прозаично и неинтересно: они не прошли намеченный маршрут, вернулись... Вниз спускались молча...  Вика и тот, третий,  случайный знакомый, волокли Вадима на себе, еще больше рискуя разбиться. Было совсем темно, снег хлопьями забивал глаза, останавливал дыхание, несколько раз Б-г пронес их над пропастью мимо неминуемой гибели...

                     Не было покоренной Вершины, не было Восторга преодоления, не было ощущения чего-то очень важного, свершившегося... А еще  была усталость, чувство поражения и досады... Не судите строго, они не стали Победителями.

                     Через год Вика ушла от Вадима без скандалов и  выяснения отношений.

                     По законам жанра все завершилось беспричинно легко и трагично. Один неправильный жест, один обидный  поступок, минутная слабость  - и все разрушено, уничтожено, перечеркнуто навсегда. За дверью остался  хаос непонятных вопросов и горькое чувство вины.

                     Его спутница что-то весело щебетала, властно глядя сквозь усталое лицо Вадима. Она была моложе его лет на 15 и была этим очень горда. Малиновые поджатые губки сердечком, глазки-пуговки, командный тон, срывающийся на металлический  визг. Но он уже не слышал ее, там в глубине зала ему вдруг привиделся родной до боли силуэт, тонкий профиль, который он столько времени рисовал, придумывая эту встречу.
                     Он даже не увидел , скорее почувствовал, что Вика, его Вика, здесь... Нет, он не может ошибиться, ведь они всегда, столько лет жили в одном электрическом поле, чувствуя безошибочно друг друга на каком-то необъяснимом подсознательном уровне. Он через весь зал наблюдал за ней, в который раз любуясь и по-прежнему любя... Их взгляды пересеклись и мгновенно время остановилось... И уже никого не было в этом зале, кроме них. Оркестр играл вальс, и в этом вальсе они опять принадлежали друг другу, заново переживая свою встречу, возвращение к себе и всю свою  жизнь, так быстро кружащуюся в ритме вечных, волшебных звуков.

Ирина Цыпина.
2003

НАПИСАТЬ ОТЗЫВ АВТОРУ: altsypin@zahav.net.il

Опубликовано в женском журнале "WWWoman" -- http://www.newwoman.ru -- 12 МАРТА  2004