Русская женщина за границей сразу бросается в глаза. Одежда, походка, а главное, лицо - все приковывает взгляд непохожестью, нездешностью. Как будто инопланетянка спустилась на миг в обычный мир западной цивилизации.
        Конечно, одеваться, как в России, иностранка уже не может. Яркий макияж и высокие каблуки кажутся нелепыми в повседневной рутине европейского захолустья. Походка по инерции еще остается прежней, стремительной и воздушной, движения порывистыми, жесты нетерпеливыми. Русская продолжает полет или забег в недрах супермаркета, но проплывающие рыбы с огромными животами молча толкают ее в бок, мол, остановись, куда спешишь? Выпучив глаза, они беззвучно дают понять, что возмущены, у них так не принято.
        На улице бедняжка уже научилась разговаривать вполголоса, да и дома привычная речь снижена на полтона. Кричи не кричи, а что толку? Аборигену-мужу все, как об стенку горох, с ним даже не поругаешься. Соседи - сами по себе. Довольны и счастливы, в своих аквариумах демонстрируют продвинутый образ жизни, развивающиеся страны и прочие инопланетники не интересуют. А ей, русской, не больно и надо, она тоже научилась уходить в виртуальный мир, пользуясь благами их государства. Нырнула с головой во вторую эмиграцию, интернет, сама нашла пути и выходы.
        Но вот лицо, лицо выдает! Оно продолжает жить и показывать помимо воли хозяйки все, что происходит внутри. Глаза не хотят молчать, они могут не кстати крикнуть в толпе: ”Я здесь! Я думаю, сравниваю, анализирую, мне есть что сказать, только выслушай!”.
        Русская женщина умеет без слов разговаривать, годы молчания и вежливого поддакивания научили слушать и понимать других по запахам,  жестам, еще чему-то неуловимому.
        Кажется, она смирилась со своей горькой судьбой чужестранки, ушла в себя, стала работать в автономном режиме. Но вдруг в толпе поймает такой же взгляд одиноких зовущих глаз, и тогда шевельнется порывистое желание закричать: ”Остановись, не проходи мимо!” Но через мгновение что-то заставляет ее отвернуться, глаза опускаются, и она уныло бредет одна вдоль обочины чужой жизни. 
        Так думаешь, глядя вслед одинокой женщине, и хочется узнать больше о ней и ее семье, судьбе и мечтах. А если подойти и разговориться, ведь поведает эта русская нам, землякам, историю своего одиночества? Но увы, страх быть непонятой, осмеянной, обруганной проскальзывает в ее недоверчивом взгляде. И понимаем, что эмигрантка чувствует себя чужой среди нас, что мысли ее бесконечно далеки от наших, что они где-то между Россией и своей новой родиной. Пожалуй, надо попросить ее написать о себе, ведь мы знаем, что одинокий человек бывает дружен с пером и бумагой. И действительно, мы получили исповедь русской женщины, уехавшей за границу в середине 90-х. Вот она.

        …Как я попала в страну Суоми? Так получилось. Знаете, женщина, мать двоих подростков, иногда беспомощна перед стихией перемен. Вы же понимаете, когда страшно и нет сил бороться за выживание в одиночку, когда приходится отвечать за жизнь детей, тогда отъезд кажется выходом, спасением. Я думала, что для молодых новая жизнь - это шанс, возможность выбора. Для матери важно, чтобы  дети находились в безопасности, чтобы они были сыты, одеты и получили бы европейское образование. А уж какой ценой все это будет оплачено, пусть останется со мной. 
        Вы не верите? Думаете, что я оправдываюсь, лукавлю? Да, надо признаться, что я и сама хотела уехать, я искала приключений, а, может быть, счастья для себя самой! Ведь русская женщина мечтает о счастье и встрече с единственным, наверное, до конца своих дней. Я всегда представляла эту встречу, закрывая глаза перед сном. К сожалению, я слишком романтична, испорчена русской литературой. Так уж и быть, поведаю вам свой секрет: я хочу участвовать в спектакле, а не наблюдать его со стороны. Я так хотела быть актрисой, но с моими данными… Иногда, когда уходили актеры и занавес был давно опущен,  я оставалась одна в пустом зале и плакала. Мне так было жалко, что кончилась сказка, я хоронила свои иллюзии с окончанием действия, я боялась выходить на улицу. Там была страшная и отвратительная жизнь.
        Так вот, холодная и прекрасная северная страна стала моей сказкой. Я и приехала сюда в канун Рождества. Казалось невероятным, что уже позади Сенная с рыжим месивом снежной каши под ногами, на моих кожаных сапогах зимой всегда выступали неопрятные пятна соли. Ноги были совершенно мокрые, и было так трогательно, когда Сеппо (мой муж ) сразу побежал в какой-то маленький магазин и принес мне мягкие пушистые стельки. Обо мне никто так не заботился! 
        И вот она, зимняя сказка, передо мной, вернее, я в ней! Первое впечатление от Финляндии было сильнее, чем от моей любимой поэмы Гейне. Я же говорила, что я романтик. Представьте себе: картина  зимнего леса с заледенелыми березами, их хрустальные широко расходящиеся в стороны ветки склоняются до земли, и кажется, от дуновения ветра они будут звенеть. Извините, я не могу передать всех ощущений, но я дышала полной грудью, не могла напиться этим целебным воздухом. А снег! Я думала, что вокруг лежит сахар, такой здесь белый и рассыпчатый снег. 
        Мне хотелось смеяться от счастья или петь во весь голос от полноты чувств. 
В сочельник, когда стемнело, мы были на кладбище. Это обычай - навещать ушедших  на Рождество. Люди приезжали семьями, молча подходили к могилам, ставили свечки. Какое  было зрелище! Сотни трепещущих огней в темноте, как будто души покойных, вот они все вместе, празднуют Рождество со своими любимыми. Я до ужаса боялась мертвых в России, а здесь вдруг поверила  в продолжение жизни после смерти. У меня родилось какое-то мистическое предчувствие. Как будто я в своей стране и буду похоронена именно здесь. Ко мне будут приходить дети, внуки, правнуки, зажигать свечу и думать о далекой русской первопроходице.
        Вы не поверите, но спустя 8 лет у меня родился еще один ребенок здесь, в Финляндии, а от старших, вывезенных, жду внуков! 
        Да, я пустила корни в эту землю, но куда они растут, в какие слои гранита или вечной мерзлоты они вошли! Расскажу о мраке и холоде Севера.
        Кто-то удачно пошутил, что эмигрантам  трудно первые 100 лет. Внукам и внучкам будет хорошо, они забудут про свою раздвоенность, ведь они - ”родившиеся  в стране”. А мы обречены на непонимание, одиночество и невостребованность. Только не говорите: ”Зачем уезжали?”,  меня тошнит от пошлости этого вопроса. Я вам скажу, что надо было уехать, чтобы прийти к себя, надо было сменить страну, чтобы понять, откуда ты, надо было перестать говорить на праздные темы, чтобы задуматься о главном.
        Адаптация длинна и волнообразна, как жизнь. Радость ежедневных открытий - а здесь все иначе, как будто заново родился - омрачается депрессией. Это ужасно долгий период немоты, застоя, нежелания во всем. Кажется, жизнь кончилась. Вокруг нет никаких событий, нет русского экстрима. Да и с языком проблема. Ведь что получается. Выучив азы финского литературного языка, мы изъясняемся как роботы, оперируя схемами чужой грамматики. Да еще пытаемся в садо-мазохистском  упоении мучить финнов. Произносим ”с чувством, толком, расстановкой” обороты, вышедшие из употребления лет сто назад. И все это сдабриваем роскошным, а главное, редким, русским акцентом. Вот тогда, оглушенный заумной атакой, смотрит на нас недоуменно ”убогий чухонец”. ”Помилуйте, прекратите, мы лучше к врагам, шведам, или к французам, согласны даже слово ”peugeot” правильно произносить!” - кричат испуганные глаза аборигенов. 
        Казалось мне, что вот выучу их птичий язык, то есть разговорный, стану полноправным членом европейского сообщества. Да не тут-то было, работа для нас -  только уборщицей или сиделкой.  Видать, дело не в акценте. Но это уже политика, а вы спрашивали про семью.
        Ссориться с финским мужем невозможно, потому что у него в крови миролюбие. Его предки с 16-го века жили в этих местах, куда он меня привез. Землепашцы не знали крепостной зависимости, пользовались угодьями шведских господ на условиях аренды. Когда русские приходили с войной, хуторяне прятались в лесу. Уйти от конфликта любой ценой - по-моему, основная черта национального характера финнов. Вот и приходится выяснять отношения в одиночку, на бумаге. 
        А любовь может быть и без понимания, ведь, главное, мы друг другу не мешаем. Мы живем рядом, в одном доме, иногда спим на одной постели, но думаем мы по-разному. Я не знаю, что в голове у моего мужа, иногда хочется постучать, проверить, что там. Но финский менталитет - это еще более загадочная субстанция, чем наш, любимый. Уж поверьте мне!
        Вот так и живу, общаюсь иногда с детьми, в основном по телефону, подруг нет, это тема другого письма. Главное, занять себя, чтобы нескучно было. Знаете, сколько у меня увлечений? Я - в свободной стране, а в ней столько свободного времени, что меня на все хватает.

        Прочитали мы это письмо, отложили в сторону, авось пригодится для какого-нибудь феминистского журнальчика. Мы, журналисты-фрилансеры, поехали по странам Скандинавии в поисках материала. Нафотографировали, насмотрелись, наслушались, осталось только сделать подборки и продавать себя вместе с ними в разные российские издания. Бригада наша пестрая: я, Галка-переводчица, Стас-писатель и Степаныч-шофер нашего видавшего виды микроавтобуса.
        Уже возвращались в Россию, когда увидели идущую нам навстречу женщину с собакой. Я узнала Асю, с которой встречалась месяц назад в городке средней Финляндии. Да ведь это она, автор исповеди! Я закричала, Степаныч резко затормозил, бросилась к ней. Ася была какая-то изможденная, еще совсем недавно она так нам радовалась, а сейчас слабо улыбнулась. Оказалось, у нее умер муж через несколько дней после нашей встречи. Нам оставалось только посочувствовать и попрощаться. Вдруг женщина посмотрела на меня долгим взглядом, с такой тоской и мольбой в глазах, что я поняла, она не хочет нас отпускать. И действительно, Ася разревелась и пригласила на чай к себе.
        ”Пожалуйста, вон мой дом. Буквально на несколько минут, я сделаю вам бутерброды в дорогу, посидите, отдохните, ну прошу вас”, - она схватила меня за руку, с надеждой заглядывая в глаза. Я растерялась, ведь уже под вечер, придется  ехать ночью. Ситуацию разрешил Степаныч, заявив, что торопиться некуда, все равно на границе очередь, а от чая он не откажется. 
        Дом был деревянный, добротный. Ухоженный дворик с цветами и фруктовыми деревьями, мягкая зеленая трава газонов, березы и сосны вокруг. Идиллия! Внутри чисто и прохладно, пахнет свежей выпечкой. Ася засветилась от радости, что может угостить нас, голодных и уставших с дороги. Она суетилась на кухне, мы со Стасом курили, изучая окрестности. Степаныч куда-то пропал. Мы уже сидели за столом, когда он появился, надутый от важности и с какой-то хитрецой  в глазах. Вот уж этот старик! Вечно он со своими идеями, поучениями и наставлениями. Он нас мучил всю командировку, заставляя поступать по-своему, навязывая точку зрения старого большевика и изрядно путая наш запланированный маршрут. И сейчас, вижу, опять что-то придумал. Молчу, слушаю хозяйку.
        Ася поставила на стол ликер из морошки. Говорит, осталось еще с поминок. Она неторопливо начала рассказывать, как все произошло. Оказывается, ее муж умер в больнице. Врачи останавливали сердце, чтобы исправить аритмию, а он взял и умер. Ей позвонили сразу, она долго не могла понять, в чем дело. Женский голос по телефону в чем-то оправдывался, долго объяснял какие-то подробности операции. Ася подумала, что опять отложили из-за очереди, что ей надо ехать забирать Сеппо. Она до сих пор не может поверить, что его не стало.
        Бедная женщина сосем потеряла контроль над собой, похоже, началась новая исповедь, я же думала о предстоящей дороге, с вызовом смотрела на мужиков. А с ними происходили какие-то чудеса. Стас, облокотившись, удобно устроился рядом с хозяйкой. Он пристально смотрел в глаза рассказчице, ласково поглаживая ее руку и изображая благодарного слушателя. Я насупилась, посмотрела на Степаныча. Каково же было мое удивление при виде лица нашего водителя, неформального лидера всей компании! Он глупо улыбался,  глядя на свои колени. Одернув скатерть и заглянув туда, куда был устремлен сладострастный взгляд старика, я опешила. У него на коленях лежал кот. Степаныч, как ребенок, умилялся и гладил его. Перед шофером красовалась полупустая бутылка ”Столичной”. Так вот в чем секрет старого провокатора! Я поняла, что поедем утром. Вышла на улицу. Закатное солнце золотило высокие стволы сосен, покой и тишина вокруг. ”Ну что ж, утром, так утром. Надо предупредить родных”, - философски размышляла я. ”Правда, что эта Суоми затягивает людей в свои болота”, - сделав резюме, вернулась в дом.
        А там спектакль продолжался. Волоокий Стас, чертов обольститель, уже стоял на коленях перед убитой горем вдовой, что-то вкрадчиво шептал в ее маленькое ушко, склоненное к шевелюре нашего брюнета. Я хотела позвать Степаныча, мол, пора оставить парочку наедине, но не нашла старика. ”Опять удрал!” -  злобно подумав, заглянула на всякий случай под стол. Там они и лежали в обнимку. Уснувший Степаныч с благостной улыбкой и свернувшийся клубком на его груди кот. Нашли друг друга!
        Утром начались подозрительные сборы. Ася металась по дому, двору, подбегала к нашей машине, забрысывала туда какие-то тюки. Бормотала, как в бреду: ”Велосипед, собака, дочка”, потом в обратном порядке ”Дочка, собака… Кого забыла?” Мое лицо выражало крайнее удивление, но женщина в безумии аврала не замечала меня. 
        Наконец мужчины собраны, все расселись по местам. Ася пыхтела рядом со мной. Она даже не смотрела на  осиротевший дом свой, рылась в сумочке, проверяя документы. Вдруг округлив глаза, сказала: ”Всех пристроила. Дочь пока у старших детей, собака у соседей, велосипед в багажнике. А где кот?”. Но Степаныч уже вырулил на шоссе и жизнерадостным голосом запевал: ”Утро красит нежным светом…”.
        Я увидела кота, забравшегося под одеяло, брошенное поверх большой сумки, и показала перепуганной хозяйке. ”Просыпается с рассветом вся советская страна…”- доносилось из кабины шофера и уплывало в утренний туман болотной дымки покидаемой нами Суоми. 

Сайт Миллы Синиярви

Далее: Милла Синиярви. "Женщина-дорога"

МИЛЛА СИНИЯРВИ:
Эх, туманы, туманы...
Финский дневник "Две недели без Ольги"
В колхозе
Как я выбирала боди
Эммануэль по-советски

ВСЕ ПИСЬМА РУССКИХ ЖЕН ИЗ-ЗА РУБЕЖА

ПИСЬМА В КЛУБ ОДИНОЧЕСТВА

ПИСЬМА В СЛУЖБУ ДОВЕРИЯ

ГОРОСКОП НА НЕДЕЛЮ